– Не надо тебе больше пить, дружище. Тебе надо посидеть спокойно и поесть, чтобы ты пришел в норму. Я сейчас принесу тебе еды. А туда тебе сейчас нельзя - будет неприятность.

– Понимаю - нельзя. Пропал для меня праздник... Тоска... А есть я не буду, не хочу... Просто вот посижу... один. Уходи, веселись...

– Я спрячу бутылку?

– Ни к чему это. Пусть стоит... напоминает, какие мы дураки...

Я зашел в кухню еще через час, наверное. То, что я увидел, привело меня в смятение и глубокую печаль. Бутылка была уже пуста, а Виталик храпел во сне, распластавшись грудью и руками на столике. Я с огромным трудом доволок его в находящуюся рядом комнатку - свою спальню и уложил на свою кровать.

Не буду больше рассказывать о нашей праздничной встрече одноклассников. Скажу только, что исчезновение Виталика практически не вызвало интереса, пьяным, как мне казалось, его никто не заметил, веселье продолжалось, пока Надежда Ивановна не предложила расходиться по домам. По моей доверительной просьбе, мой другой друг Володя Стручков зашел домой к Виталику и сказал его родителям, что он остался ночевать у меня, поскольку, дескать, надо помочь привести квартиру в порядок после веселья (телефона в их квартире не было).

Праздник в целом, как говорится, получился и приятно запомнился приглашенным одноклассникам (конечно, кроме нас с Виталиком). Но проницательная Надежда Ивановна, конечно, как-то овладела реальной ситуацией, а потому буквально на следующий день, перед уроком математики, со строгостью в голосе предложила:

– Поскольку до начала выпускных экзаменов остается лишь два месяца, давайте закончим веселиться в дни рождения и полностью сосредоточимся на учебе. А веселье продолжите летом, когда у вас в руках появятся аттестаты зрелости. Договорились?

Класс не мог возражать своей любимой и мудрой Надежде Ивановне. И только мы с Виталиком с затаенным смущением осознали подтекст её предложения.

...С радостью вспоминаю, что случившийся эпизод с чекушкой водки не испортил моих отношений ни с Надеждой Ивановной, ни с Виталиком. С любимой учительницей мы сохраняли дружеские контакты многие годы, до её ухода из жизни, а с Виталиком ещё намного дольше, до его кончины от инсульта во втором десятилетии двадцать первого века. Никогда не забывал и не забуду проявленного ими великодушия.

УРОКИ ВЕЖЛИВОСТИ

Анатолий был моим другом по нашему московскому двору, по школе (учились в одном классе), а затем и по нефтяному институту имени академика И.М. Губкина (учились на родственных факультетах, он на геолога, а я на буровика). В учебные группы буровиков девушек не зачисляли - эта специальность считалась слишком некомфортной для них, а в группе Толика учились очаровательные студентки. Одной из них была озорная, веселая красавица Светлана.

Толик и Светочка полюбили друг друга и решили пожениться. Отец Толика был известным геологом-нефтяником, лауреатом Сталинской премии за открытие стратегически важного нефтяного месторождения. Жилплощадь семьи позволяла выделить молодоженам небольшую комнату - это стимулировало Толю и Свету не откладывать свадьбу...

Свадьба была организована в довольно просторной квартире семьи Толика в январе 1958 года, когда мы учились на четвертом курсе. Я тогда уже регулярно писал стихи и, конечно, решил дополнительно украсить праздник своим поэтическим приветствием. Оно было таким:

Сел писать я для вас поэму -

Только с темами ты поспорь-ка!

Впрочем, есть ли сегодня тема

Лучше сладкого слова

"горько"?!

Да, я буду кричать вам это

В звоне рюмок, в порывах смеха.

И мильон усилий поэта

Не найдет в вас большего эха.

Станут будни ваши уютней.

Вот где тем -

перечислишь разве?

Только будни тому лишь - будни,

Для кого те будни не праздник.

Я смотрю на вас,

Света с Толиком,

И, друзья, навсегда хочу я,

Чтоб меж вами

любое горько

Было горьким до поцелуя!

За составным столом плотно уселись, помнится, не более пятнадцати человек, среди них несколько студентов - друзей молодоженов, а остальные - солидные дяди и тети. И вскоре я допустил оплошность, которая выбила меня из колеи, лишив всякого желания озвучить свое стихотворение и заставив до конца свадебного торжества смущенно хранить молчание (что, впрочем, ничуть не омрачило общего праздничного настроения).