Я опускаюсь на его колени, свешивая ноги по обе стороны кресла, и беру его лицо в ладони, смотрю в его прекрасные глаза, пламя и лёд, кровь и сталь.

— Я кажусь тебе иллюзией? — моё платье задралось почти до верха бёдер. Я прижимаюсь к нему, медленно, жёстко. Он твёрдый. Он такой охренительно твёрдый. А я так охренительно болезненно жива и изголодалась по тому, чтобы ощутить его внутри себя. Мне не нужна прелюдия. Не в этот раз. Мне просто нужно сделать это. Он. Во. Мне. Снова и снова. Может, когда я в следующий раз сумею побыть человеком, мы заморочимся прелюдией. Возможно, я не из тех женщин, которые любят прелюдии.

Его руки крепко смыкаются на моей талии, пальцы впиваются со злостью, с горем.

— Ты никогда ей не кажешься. Я проводил часы, касаясь тебя, держа тебя, целыми днями трахая тебя в своём сознании.

Я легко говорю:

— Сделай это снова. Но это я. Я смогу быть женщиной половину времени. Драконом — другую половину. И все же у меня есть только неделя. Й'рилл помогла мне измениться, чтобы я могла вернуться и сказать тебе, что я в порядке, провести с тобой время, пока я не научусь сама трансформироваться.

— Это самое ясное и связное объяснение, которое ты предоставляла до сих пор, — сухо говорит он, не отрывая взгляда от моих губ.

— Потому что оно настоящее. Поцелуй меня. Почувствуй, насколько я реальна.

Я опускаюсь вперёд, касаюсь его губ своими, и мои руки на поясе его штанов, и я такая чертовски влажная, что это уже блестит на моем бедре.

Он резко вдыхает, отстраняется, смотрит вниз. Затем его рука на моем бедре, и он проводит по влажному жару вверх по моей ноге. Он стонет:

— Я не припоминаю, чтобы это когда-либо было таким реальным. Ебать!

— Да, пожалуйста, — произношу я с полу-смешком, полу-рыком. — Сейчас.

Затем он резко вскакивает на ноги, и он опрокидывает меня на спину, на пол, на толстый пушистый ковёр, и я растягиваюсь с раздвинутыми ногами, и его губы на моем бедре, пока он задирает моё платье, затем его рот, тёплый и влажный, смыкается между моих ног, и он лижет и сосёт, и я слышу, как кто-то кричит, и осознаю, что это я, и святой ад, оргазм для меня как взрыв всего тела, мой мозг вылетает и разрывается на звёздные кусочки, и моё тело электризуется, и я бьюсь под его лицом, извиваясь под ним, затем я вскакиваю, все ещё кончая, отчаянно желая его внутри себя, потому что я слишком много раз кончала от своей руки, думая о нем, а это по-настоящему, и я хочу всего этого, и я набрасываюсь на него сверху, опрокидывая спиной на пол, и насаживаюсь с жестокостью, и похотью, и нуждой, и его глаза распахиваются и полыхают кроваво-красным, и он рычит:

— Проклятье, ты реальна!

Я понятия не имею, что его убедило, и мне плевать, и я запрокидываю голову назад и полу-смеюсь, полу-рычу, принимая Риодана Киллиана Сент-Джеймса в себя и стискивая каждую мышцу низа тела, которое я так благодарна иметь, и мне не нужно с ним осторожничать, потому что я никогда не смогу сломать этого мужчину никаким способом, и я могу вибрировать…

— Проклятый ад, женщина, не делай этого пока что!

Но он на спине подо мной, а я скачу на нем, и я тут главная, и я вибрирую, и проклятье, да, он теряет контроль, и это единственный вариант, при котором я хочу видеть, как этот мужчина утрачивает связь с реальностью.

— Расплата будет адской, — рычит он, взрываясь во мне.

И все, о чем я могу думать — это «Я надеюсь на это». Я надеюсь, что он отплатит мне раз за разом вновь, всю мою бессмертную жизнь.

Затем он дрожит, его голова запрокинута, и он смеётся, кончая, и я накрываю ладонями его лицо, эту прекрасную, сексуальную, знакомую, бросающую вызов, упрямую, человеческую кожу, натянутую поверх лица зверя, в которое я никогда не устану смотреть, и я ловлю его радость руками, и она полыхает в моем сердце.

***

Позднее я включаю Magic Man на телефоне и добавляю громкости.

Позднее я танцую для него голой в свете пламени, и я говорю ему, что знаю — это не заклинание, а правда, что эта женщина-ребёнок-дракон ждала его всю свою жизнь.

Восторг вспыхивает в его глазах, когда он валит меня на пол, и в этот раз ему удаётся быть сверху, ублюдок, и он говорит мне кое-что, что я убираю в свои файлы, но не спрашиваю об этом прямо сейчас, потому что мой рот занят, и мне нравится, что он занят именно таким образом.

Он говорит мне, что ждал меня намного дольше одной жизни. Я понятия не имею, что он имел в виду. Мне плевать. Он внутри меня, и будущее безгранично и огромно, как полные звёзд небеса, которые теперь являются моим домом половину времени.

***

Намного позже я требую рассказать, что случилось в аббатстве, и он говорит мне, что Кэт и Шедон выжили, но мы потеряли сто сорок две ши-видящих в тот день. Я действительно убила Балора своим последним ударом, и после моего исчезновения Риодан исполнил давнее намерение: Папа Таракан мёртв, наконец-то убит тем самым смертоносным черным кинжалом, которым Риодан так давно ему угрожал. АОЗ тоже был в сражении, но сбежал и выжил, чтобы помучить нас в другой раз. И все же, я вернулась, я сильна, и однажды этот мелкий воркующий лепрекон будет моим.