Она поцеловала его грудь прямо над сердцем.

— Как я могу сопротивляться этим мускулам?

Его смех прогремел через ее губы, ее кости.

— Превосходный профессионал.

Ирэн улыбнулась на его коже.

— Целители никогда не позволят мне услышать этого. Хафиза уже шутила.

Но она застыла, размышляя над будущим. Выбором.

Шаол сказал через мгновение:

— Когда Несрин вернется, я собираюсь объяснить. Хотя я думаю, что она знала, до того как я это сделал.

Ирэн кивнула, пытаясь побороть дрожь, которая закралась в нее.

— И кроме того… Выбор за тобой, Ирэн. Когда тебе уйти. Как тебе уйти. Если ты действительно вообще хочешь уйти.

Она приподнялась.

— Но если ты захочешь… на моем корабле будет место для тебя. На моей родине.

Она испустила нежный стон и прочертила круг вокруг его соска.

— Какого рода место?

Шаол вытянулся, как кошка, закинув руки за голову, и протянул:

— Обычные варианты: горничная, повар, посудомойка…

Она ткнула его в ребра, и он засмеялся. Это был прекрасный звук, богатый и глубокий.

Но его карие глаза смягчились, когда он сжал ее лицо.

— Какое место ты хотела бы, Ирэн?

Ее сердце застучало сильнее от вопроса, тембра его голоса. Но она ухмыльнулась и сказала:

— Что-то, что дало бы мне право кричать на тебя, если ты будешь слишком изводить себя.

Она провела рукой по его ногам, спине. Осторожным, он должен быть осторожным некоторое время.

Уголок губ Шаола потянулся вверх, и он притянул ее к себе.

— Кажется, я знаю, какое место тебе подойдёт.

Когда они вернулись, Эридун утонул в безумии.

Фалкан едва дышал — но всё равно вызвал ужасную панику при прибытии в зал Алтун. Хоулун прыгнула перед пауком, приказывая никому не подходить.

Сартак сумел устоять на ногах достаточно долго, чтобы обнять Кадару и приказать целителю немедленно заняться ею. Также обнять и Борте, забрызганную чёрной кровью и ухмыляющуюся от уха до уха. Затем Сартак пожал руку Йерану, которого Борте явно игнорировала. Несрин подумала, что это, наверное, было лучше, чем их перепалки.

— Как? — спросил Сартак Борте, пока Несрин стояла возле бессознательного Фалкана.

Йеран, когда его компания из Берладов уже собиралась лететь обратно в свой клан, отстранился от своего ожидающего ракина и ответил вместо неё:

— Борте пришла, чтобы забрать меня. Сказала, что она идёт на опасное задание, и я могу либо позволить ей умереть в одиночку, либо пойти с ней.

Сартак рассмеялся:

— Тебе было запрещено, — сказал он Борте, взглянув туда, где Хоулун опустилась на колени рядом с Фалканом. Её эмоции были чем-то средним между облегчением и откровенной яростью.

Борте фыркнула.

— Моей названной матерью здесь. Но так как я обручилась с капитаном Берлада, я могу быть преданной и их названной матери. А у неё не было никаких сомнений в том, чтобы позволить мне провести немного времени с моим суженным.

— Мы поговорим позже, ты и я, — кивнула Хоулун, поднимаясь на ноги и пройдя мимо них. Она приказала нескольким людям доставить Фалкана дальше в зал. Вздрогнув при виде паука, они осторожно повиновались.

Борте пожала плечами, проследив взглядом за Хоулун. Скоро Фалкан сможет превратиться, и они начнут исцеление.

— По крайней мере, его названная матерь похожа на нашу. — сказала она и ушла.

Тем не менее, когда она ушла, Несрин могла поклясться, что Борте чуть улыбнулась Йерану.

Он еще долго смотрел на неё, а потом повернулся к ним, криво усмехнувшись.

— Она пообещала мне свидание. Вот как она уговорила меня. — он подмигнул Сартаку. — Жаль, что я не сказал ей, что только одно.

И с этими словами он шагнул вслед за Борте, пробегая несколько шагов, чтобы догнать её. Она обернулась к нему, острые слова уже крутились на языке, но позволила ему следовать за ней в другой зал.

Когда Несрин увидела Сартака, то успела заметить его сомнения.

Она бросилась вперёд, игнорируя протесты тела. Кто-то крикнул позвать целителя, но Сартак всё еще держался на ногах, обнимая её.

Несрин не хотела отстраняться.

Сартак уставился на неё, эта мягкая, милая улыбка появилась на его губах снова:

— Ты спасла меня.

— Это был бы жалкий конец для легенд о крылатом принце, — ответила она, нахмурившись, глядя на рану на ноге. — Ты должен сесть…

Вдруг в зале вспыхнул свет, люди закричали… а затем паук исчез. Его заменил человек, покрытый ранами.