– Фадэ, решай, что для тебя важно.

Фадэру вдруг парализовало. Никто и никогда не называл её просто Фадэ, кроме одного человека – её матери. Она не могла понять: это подкуп со стороны судьбы или злая шутка фортуны? Если Фадэра не попробует, то никогда так и не узнает.

– Подожди, Рай, не уходи…

Она окликнула его у самого выхода. Ещё чуть-чуть и дверной колокольчик бы уже прозвенел. Раин с довольной улыбкой вернулся к ней за столик. Фадэра достала ключи из кармана шорт и протянула их ему.

– Может, я сошла с ума, но раз в жизни, я думаю, имею на это право… Твоё лицо подозрительно внушает мне спокойствие.

Она положила ключи ему в ладонь, всё ещё продолжая держать за брелок. Раин тем временем наблюдал за этой девушкой. Немного погодя, Фадэра решилась и сказала:

– Действуй. Но…

Раин перехватил инициативу, пытаясь изобразить тон её голоса.

– Но не дай боже тебя не будет через три часа! Знаешь, что я с тобой сделаю!..

– Нет! – она отмахнулась от этой мысли рукой,– …но зачем было разыгрывать весь это бумажный спектакль?

Рай не задумываясь ответил.

– Скажу просто: благодаря этому я смог тебя увидеть. Тебе действительно нужна помощь.

От удивления Фадэра разжала брелок, и Раин полностью завладел ключами.

Убегая к двери, он крикнул:

– Не уверуй в меня, а будь уверена во мне. И я вернусь.

Захлопнулась дверь придорожного кафе. Фадэра машинально начала дуть на свой уже давно остывший недопитый кофе. Глоток. Надо было успокоить себя хотя бы глотательным рефлексом. Она чувствовала, как влажный комок кофе пролетает внутри неё, до самого желудка. Это произошло настолько громко, что она смогла это отчётливо услышать. И тут Фадэра поняла: над залом повисла компрометирующая тишина. Все слышали их разговор. Нет смеха. Движение стульев. Даже кондиционеры работали тише. Остановка времени. Разве такое бывает?! Всю эту атмосферу Фадэра словно вобрала в себя и теперь взамен оставила свою пустоту. Из пустоты, как и из этой пустыни, надо было находить выход.

«Только бы не думать о том, что «всё хорошо», – думала Фадэра, стоя на назначенном месте. Она пришла на целый час раньше, сбежав из оглушительной тишины в кафе, воцарившейся после ухода Раина. Она поблагодарила дедушку Ола за гостеприимство и добавила, что если когда-нибудь ещё раз заблудиться в пустыне, то обязательно к нему заглянет. На такой вот милой ноте они и расстались. Теперь она здесь. Стоит одна в пустыне, около дороги, ожидая очередного чуда от жизни, от которого, может, сегодня у неё откроются глаза, как открываются глаза после сна, когда звенит будильник. Как бы ей хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. Потом она улыбнулась, взглянула на солнце, какие– то мысли ей грели душу: «Странные люди, таких не встретишь в городе, а если и встретишь, то не поймёшь, о чём они говорят. Их речь как лепет маленьких детей для взрослых».

Фадэра несмотря на жару захотела затянуться сигареткой. Ища в сумке заветную пачку сигарет, она вдруг обнаружила, что не взяла с собой кошелька при выезде из Иерусалима. «И чем я только думала?! Сейчас приедет Раин, а мне даже нечем с ним рассчитаться! Всё так плохо, даже противно! Так, Фадэра, соберись, решение всегда появится, если его попросить…»

От мыслей её отвлек напряжённый диалог женщин, приближающихся к ней. Она развернулась и, устремив свой запыленный взгляд в пустыню, начала вглядываться в силуэты. Их было по большей мере трое. Образы становились чётче. Три женщины в юбках из яркой материи, которая местами уже выгорела, но всё ещё была насыщена. Волосы были убраны под контрастирующий с юбкой платок. Кофты свободного покроя, в некоторых местах ткань на их нарядах лоснилась от пота. Они втроём обнажили плечи на суд солнца, чтобы оно в свою очередь миловало их тёмным пустынным загаром… Что-то действительно серьёзное им не давало успокоиться. Снова и снова каждая из них начинала свою речь с каких-то, как казалось Фадэре, обвинительных восклицаний на непонятном для неё языке. Когда они остановились за пару метров от неё, Фадэра поняла, что причиной их возмущения и ссорыявляется она! От обилия золота у этих женщин сверкали руки, уши пальцы и…зубы!

– Цыгане!– изумлённо воскликнула Фадэра.–Откуда они взялись в пустыне? Неужели в городах им стало настолько тесно, что они теперь осваивают пустыню? Боже, зачем они идут ко мне?

Фадэра развернулась обратно лицом к дороге, но спиной уже чувствовала, как цыганки с ней поравнялись. Она делала вид, что не замечает их. Неожиданно, как в хорошей таборной постановке, они начали кружиться вокруг неё, шелестя юбками, напевая песни.

– Красавица, давай погадаю, всю правду скажу.

– Чего желаешь…

– Кого полюбишь…

Фадэра не реагировала на эти свистопляски, но они усиливали свою тираду, глядя своими чёрными глазами прямо ей в лицо. «Где же Раин?»

– Не бойся нас.

– Мы только добра желаем.

– Загляни в будущее.

– Расскажем все твои тайные желания.

И тут Фадэра не выдержала этих кружений у обочины. Ускользнув от них, она твёрдо с вызовом сказала.

– Цыганки, дайте денег!

Все танцы тут же прекратились, лица заменились на мины, а ласковые слова заменились на угрозы.

– Ты что, с ума сошла?! Ты о чём просишь?!

– Откуда у нас деньги?

Фадэре понравилась их реакция, наконец-то они остановились и перестали виться вокруг неё, как свора гиен.

– Дайте денег.

Периодически подходя то к одной, то к другой цыганке, повторяла она.

Те в свою очередь были ошарашены происходящим. Они потихоньку уже начали отходить от Фадэры.

– На вас висят килограммы золота. Ничего не произойдёт, если одна из ваших золотых амбарных цепей окажется у меня.