– Фадэ, нашла изъян в работе? А ну признавайся?

Этими вопросами Раин отрезвил Фадэру, уже хорошо захмелевшую от своих размышлений.

Она обошла машину и подошла к Раину. Фадэра опустила свой взгляд в землю, которая, как ей казалось, вот-вот превратится в шар, и она скатится от стыда прямо в ад…

«…кстати, земля итак имеет форму шара, значит, мы все обречены! Мне, как всегда, нечего терять!»

– Рай, прости, скажу тебе сразу и честно… У меня нет денег, чтобы заплатить тебе за твою помощь.Точнее, отблагодарить. Сама не знаю, что на меня нашло, кошелёк всегда лежал в сумке, а тут вдруг так вот…, но если мы с тобой поедем в город…уж я– то постараюсь…

Фадэра взглянула наРаина– тот был огорчен таким неожиданным стечением обстоятельств.

«Всё, я его расстроила».

Он обхватил рукой свою спортивную грудь, а пальцами другой захватил свой подбородок. Поза выражала полную задумчивость.

– Ну что ж… – в его речи возникла пауза, полная внутреннего размышления, спустя мгновение он продолжил: …Давай пожмём пока друг другу руки. Над благодарностью позже подумаю.

И они скрестили свои ладони в благородном рвении благодарности. Прошёл определённый приличный отрывок времени, когда Фадэра поняла, что надо отпускать кисть, но, почувствовав сопротивление, жала её дальше, из жеста дружбы это начинало превращаться в клоунское действие.

– Раин, я тебе очень благодарна, но буду ещё признательней, если ты сейчас же отпустишь мою руку.

От его усталой серьёзности не осталось и намёка. Ехидно улыбаясь, он всё также продолжал сжимать её ладонь.

– Потанцуй со мной.

– Что?! – чуть не оглохнув от его безумия, выкрикнула Фадэра.

– Всего лишь пару па…в знак благодарности.

– Ты же сказал, что позже подумаешь!

– Позже не значит завтра. Я уже решил.

– Прямо здесь?! В пустыне?

– А что за предрассудки? Публики нет, тебя никто не будет стеснять. Огромный песчаный танцпол. Песок –самый выносливый критик, он стерпит любые твои движения.

Он потянул её руку на себя. Фадэра упёрлась.

– Без благодарности не прилично покидать честного человека, тем более твои ключи у меня, так что ДАВАЙ!

И одним резким движением он привлёк девушку к себе. Обнял галантно за талию, чем заставил Фадэру выпрямиться из оборонительной позиции, затем взял её кисть и положил себе на плечо. Он был выше на голову, так что взглядом Фадэра упиралась прямиком в ключицу.

– Раз-два-три, раз-два-три… У тебя отлично получается! Я приятно удивлён.

Раин получал огромное удовольствие от вальсирования на бостонский манер без музыки. Фадэра же старалась себя убедить в том, что всё происходящее просто плохой сон от переедания на ночь. «Такого не может быть. Это бред! Очень натуралистичный сон, в котором я всё прекрасно чувствую! Насколько я помню, во сне человек не чувствует запахов». Она принюхалась к телу Райна. Действительно, пахло стандартным мужским потом! «Какой ужас! Это не сон!»

Раин заметил, на что она среагировала.

– Да, от меня пахнет кафе дедушки Ола, пустыней и твоей машиной.

Как кавалер Раин вёл замечательно, ничего странного, что Фадэра почувствовала себя женщиной, и, как у всякой женщины, наступил момент, когда ей надо было выговориться.

–Нет, нет… Я просто, ай, это я, не обращай внимания.

– Не обращал, если бы ты не была такой напряжённой.

– Странное место – пустыня, обиталище не менее странных людей. Ты часто видишь здесь цыган?

– Почему тебя это интересует?

– Пока я ждала появления своей машины у дороги, ко мне подошли три цыганки, состоялся странный разговор, наверное, это здесь так принято беседовать, теперь не знаю, как реагировать на произошедшее и сказанное…

– Что они тебе сказали?

Как каждая женщина, дойдя до самой сути разговора, она вдруг понимает, что всё сказанное– чушь! И не стоит над этим задумываться. Лучше поставить загадочное многоточие, чем закончить повествование жирной глупой точкой.

– Забудь… Это же цыганки, что полезного они могли сказать, всё глупости.

– Ну а всё же?

В голове у Фадэры колоколом зазвучали слова «Тебе нечего терять». Преодолев преграду сомнений, она сказала:

– Уходя, одна из цыганок сказала, что я пуста.

– И что же? Тебя это расстраивает?

– Хуже, меня это заставляет задумываться!

Всё так же вальсируя, они продолжали разговор.

– Пуст человек не тогда, когда его ничего не наполняет, а когда он забит всякой чепухой, не помогающей ему, но и не вредящей.– Раин остановился, отвесил даме поклон и завершил начатую мысль.

– …Это тоже своего рода пустота.

Слова Рая для неё звучали как новое интегральное уравнение, прибавленное к сотне уже существующих, но на которое она всё– таки уже знала ответ.