В Новом Завете также встречается это выражение. В то время, когда Христос был в пустыне и держал сорокадневный пост, приступил к Нему искуситель и сказал: «если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами». Он же сказал ему в ответ: «написано: “не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих”» (Мф. 4:3–4).

Реальность такова, что в психологии нет единого взгляда на природу человека. Это напоминает известную притчу о слепых и слоне. Попытка слепых, у которых была возможность дотронуться до слона и дать его описание, оказалась крайне неудачной. Понятно, что каждый из слепых описал ту часть этого животного, которая попала в поле его ограниченного восприятия. Эта притча очень хорошо иллюстрирует множество разнообразных теорий в современной психологии. Очевидно, что светской психологии недостает целостности, достигаемой в результате познания как откровения, а не просто интеллектуального аналитического (научного) поиска, исследования и решения частных задач.

Дать целостное описание слона можно в том случае, если у нас есть возможность взглянуть на него в целом. Вот этот целостный подход к человеку, возможно, и предлагают применять православные практикующие психологи и психотерапевты. Работая с человеком на плоскости души (психики), нельзя не учитывать ее связь с телом и духом, а также взаимное влияние всех этих трех составляющих человеческой личности. Возникновение и развитие психотерапии совсем не случайно совпало с постепенным оскудеванием веры, утверждением и развитием материализма в западном христианском обществе.

«Бог умер» (нем.: Gott ist tot) – это известное высказывание Ф. Ницше появилось в его книге «Веселая наука» (1882): «Величайшее из новых событий – что “Бог умер” и что вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия – начинает уже бросать на Европу свои первые тени» [13] .

Психотерапия волнообразно развивалась в рамках этого утверждения. Одна волна направлений сменялась другой волной. На смену поведенческой психотерапии пришел психоанализ, затем гуманистическая, экзистенциальная психотерапия…

Постепенно становилось понятным, что исключать силу духа в человеке мы не можем. Но как встроить это понятие в психотерапевтический процесс? Каким образом следует совместить науку и дух? Для практиков психотерапии все более очевидным становится такой важнейший фактор личности, как сила духа в человеке. Однако научному исследованию дух «не желает поддаваться».

Вот почему такой интерес вызвало учение Виктора Франкла. Основатель экзистенциального направления психотерапии, ставшего основой Третьей Венской школы психотерапии, он во время войны находился в застенках Освенцима. В. Франкл явился очевидцем того, что люди, имеющие смысл своего существования, не теряли внутреннюю силу (силу духа) и выживали. В статье «Основные понятия логотерапии» он пишет: «Наше поколение реалистично, потому что нам довелось узнать человека, каков он есть. В конце концов, человек изобрел газовые камеры; но человек был и тем, кто, не теряя достоинства, шел в эти камеры с Иисусовой молитвой или “Shema Yisrael” на устах» [14] .

Из трагической для России истории ХХ столетия нам известно много примеров, когда именно сила духа помогала выдерживать невыносимые испытания. Она же давала человеку силы достойно совершить свой уход из жизни в мир иной.

Наряду с Габриэлем Марселем (1889–1973), французским философом, основоположником так называемого католического экзистенциализма, и Мартином Хайдеггером (1889–1976), немецким философом-экзистенциалистом, Виктора Франкла можно назвать философом (психологом) порога. В его логотерапии мысль выходит за рамки атеизма, но не доходит до теологии, поскольку Франкл не принимает догматов.

В наше время психотерапию настигла новая волна – «духовноориентированная». Это означает, что, базируясь на материалистическом представлении о человеке, терапия осознает себя неспособной удовлетворить ожидания ни клиента, ни терапевта. Основоположники новых терапевтических направлений ищут опору в различных религиозно-философских учениях. На Западе чаще всего эта встреча происходит на стыке восточной философии и практики.

Православная психотерапия с ее уникальными возможностями и при условии дальнейшего своего развития может стать серьезным конкурентом для таких направлений.

Очевидно, что без четко выстроенного христианского мировоззрения понять сущность православной психотерапии не представляется возможным. Сам процесс психотерапии включает в себя работу над выстраиванием этого мировоззрения. Но это вовсе не отвлеченное мировоззрение, а опыт духовной брани, который приводит к очищению сердца.

Процесс очищения сердца символически можно обозначить как выход из рабства страстей с точно определенной направленностью. Вектор обозначен – земля Обетованная.

Для того, чтобы совершить «исход», необходимо сознавать наличие кризиса. И более того – осознать этот кризис как потенциальную новую возможность. Но в чем эта возможность? Как ее осуществить?

Если вернуться к проблеме неврозов или даже, лучше сказать, невроза отдельно взятого человека, использование метафоры «исхода» из «египетского рабства» будет вполне уместно. Существенную роль в преодолении невротического состояния, обозначаемого нами как кризис, играет знание того, что кризис заключает в себе потенциальную возможность адекватного разрешения.

О чем нам может сказать описание Исхода при условии, что мы рассмотрим этот текст как метафору выхода из невроза? Когда мы изучаем христианство, нам предлагается знакомиться с Ветхим Заветом уже после того, как мы прочли Евангелие. Многие притчи и события Ветхого Завета можно понять и растолковать только в свете евангельской истины. И все они имеют много пластов для понимания. Один из таких пластов – это психологический. Притча может служить иллюстрацией нашего внутреннего состояния, динамики проживания этого состояния. Именно язык притчи способен объяснять нам происходящие внутри нас процессы.