Лена ненадолго задумалась и сказала:

– Мне было бы приятно получить в подарок от тебя поэтический сборник. Цветаевой, к примеру.

– Замечательный выбор, идем, – он безошибочно подвел ее к нужному стенду, взяв за руку.

На полке с поэзией Константин отыскал сборник Марины Цветаевой в подарочной обложке:

– То, что надо, – он взял эту книгу и повел Лену к кассам.

– Девушка, – обратился он к кассиру, – не могли бы вы одолжить мне ручку.

Та, вмиг раскрасневшись, протянула гелевую. Парень что-то бегло написал на переднем форзаце, вернул ручку и расплатился.

Костя передал книгу Лене.

Красивым динамичным почерком на форзаце горели строки:

«Два солнца стынут, – о Господи, пощади! –

Одно – на небе, другое – в моей груди».

«Как правая и левая рука –

Твоя душа моей душе близка».

Лена ощутила, как краснеет. Она впервые видела парня, который наизусть знал строчки из Цветаевой. К тому же эти жаркие строки он написал ей…

– Может быть, купим кофе на вынос и прогуляемся в парке? – предложила она, желая как-то отвести его внимание от своего замешательства.

– Отлично, согласен.

Глава 23

Ангельский закат

Семь дружных ангелов расселись на живописном обрыве скалы. На подобном Король Лев показывал своего новорожденного сына Симбу в диснеевском мультике. Вот точь в точь на таком же обрыве… По центру посадили Февронию, справа от нее уселся проказник-Аристарх, который, казалось, после объятий в столовой воспылал к ней гипертрофированной ангельской нежностью. По левую руку от нее подсел Макар. Таким образом, она оказалась в окружении двух блондинов.

Парни вплотную прижимались к ней полунагими телами. Было… пикантно. Отчего Феврония все еще ощущала себя человеком? Так происходило со всеми ангелами-новичками, или это с ней было что-то не так? Вика уже начинала беспокоиться. Отчего эти мальчики-ангелы все еще вгоняли ее в краску и заставляли думать о своих прекрасных телах. Испытывали ли они к ней нечто подобное?..

– Скоро начнется, – оповестил всех автор идеи встретить закат – Аристарх.

Пока небо оставалось все еще голубым с мелкими перистыми облачками. Солнце близилось к горизонту.

– Тебе не холодно? – обратился он к Вике заботливо. Его светлый лик с кудряшками по периметру был так очарователен в этот миг.

– Ангелы умеют мерзнуть? – задала она резонный вопрос.

– Конечно, – ответил он.

– Тогда, все хорошо. Совсем не холодно.

– Февронии столько еще нужно узнать! – прощебетала Гликерия без намека на порицание.

– Мы поможем ей в этом, – отозвался рядом сидящий Макар. Тепло его тела согревало, можно сказать, почти обжигало.

Она спросила, стараясь отвлечься от недостойных мыслей:

– А почему девушки-ангелы ходят в платьях и туфлях, а парни не носят рубашек и обуви?

Все остальные ангелы расхохотались.

– Каждый новичок задается этим вопросом, – прокомментировал Эдгард. – И правда, мне тоже было интересно, отчего не выдали ботинок? Я долго привыкал ходить босиком.

– С точностью на твой вопрос вряд ли кто-то ответит, – сказала Гликерия. – Мое мнение: женщин не могли оставить раздетыми из-за соображений… целомудрия. А парней не до конца одели, так как в руководстве кому-то очень нравятся мужские торсы, – они вместе с закадычной подругой громко рассмеялись.

– Согласен с версией в части про девушек, – отозвался Макар. – А вот с нами, парни, думаю, дело обстояло иначе. Мы ходим полуодетыми из соображений экономии. Ведь всем известно, что Миндобра любит сэкономить на том, во что необязательно вкладывать.

– Не думаю, – высказал мнение Ираклий. – Просто так мы ближе к природе, к естественной среде.

– Ну, мы же не феи и не животные, чтобы искать единения с природой… – возразил ему Аристарх.

– Что, и феи бывают? – удивилась Вика.

– А то как же! Раз есть ангелы, есть и феи. Даже вампиры и те есть в небольших количествах…

– О-о… – смогла лишь выдавить из себя она. Честно сказать, ей хотелось выразиться крепким словцом.

В следующий миг вспыхнул закат. Невероятно красочный: розово-красно-багряный с полосами из ярко-желтого, сине-фиолетового с примесью лазурного и кое-где зеленого. Что за чудо! Не описать словами, надо видеть! Мелкие пушистые облачка отражали и преломляли свет, причудливо сияя всеми красками спектра.