В 1543 году астроном и математик Николай Коперник опубликовал свой труд под названием «Об обращении небесных сфер», где выдвинул новую космологическую теорию, согласно которой Солнце находится в центре, а Земля является одной из вращающихся вокруг него планет. Идеи Коперника были отвергнуты большинством отчасти потому, что его математические расчеты не подтверждались в действительности. Идея была верна, но данные оказались ошибочными, так как он использовал инструментарий нормальной науки – модели, унаследованные от Древней Греции, – чтобы с их помощью зафиксировать траекторию движения планет вокруг Солнца.

Положение вещей так и оставалось неизменным до тех пор, пока примерно через полвека итальянский физик Галилео Галилей не сформулировал новую теорию движущихся объектов. Он восполнил пробелы в идеях Коперника, выдвинув гипотезу о существовании внешней силы, которая заставляет двигаться планеты не по прямой, а по изогнутой траектории. За эти взгляды он был объявлен еретиком. Однако современник Галилея Иоганн Кеплер, а впоследствии и Исаак Ньютон, стали развивать его идеи и в конечном итоге создали новую парадигму понимания законов движения планетных тел. Произошла научная революция. Нормальная наука была заново переутверждена. Ученые приступили к работе, исследуя вопросы в рамках новой парадигмы, которая преобладала в течение последующих трех столетий.

Эта закономерность, как утверждает Кун, повторяется в каждой области научных исследований. Нормальная наука – принятие парадигмы и работа в ее рамках – преобразуется революционно-радикальными и кардинальными переменами в научном понимании сути вещей. Научный прогресс, по его словам, – не последовательная эстафета от одного мыслителя к другому, а резкие скачки. Работа Куна стала одной из самых влиятельных книг двадцатого столетия, она изменила наш взгляд на историю и прогресс в научной среде.

Чему может нас научить новое понимание научного прогресса, как оно может обогатить наше видение сути преобразований? Насколько распространена модель Куна за пределами научного мира? Как мы можем видеть, образ мышления, описываемый Куном, оказывается полезным во множестве ситуаций. Разве история искусства, общественных наук – фактически любая область человеческого интереса и устремлений – не обладает подобной закономерностью, складывающейся из ортодоксальности, вызова, революции и перезагрузки? Моне и Пикассо, Мария Монтессори и Джон Дьюи мало чем отличаются от Коперника и Галилея. Помимо объяснения принципов научного развития Кун описывает важные процессы, благодаря которым мир быстро движется вперед во многих областях человеческой деятельности. Эти процессы свойственны любому прогрессу в любой ее сфере.

Общественная среда тоже развивается скромными темпами по мере того, как мы оттачиваем и усовершенствуем существующую модель, принимая текущую парадигму и продолжая работать в ее условиях. Мы принимаем экономическое неравенство как неизбежное и концентрируем усилия на снижении его негативных проявлений при помощи социальных программ. Мы принимаем тот факт, что неэффективные рынки – это одна из характерных особенностей мира, и создаем бизнесы, использующие эту неэффективность, вместо того чтобы создавать организации, направленные на ее искоренение. На этом этапе наш подход к переменам оказывается сродни подходу, практикуемому в нормальной науке: мы принимаем текущее равновесие, которое остается в целом стабильным, пусть при этом и неудачным. Как мы уже отметили ранее, это вовсе не означает, что прогресс, достигаемый в этой фазе, обязательно оказывается бесполезным. Зачастую отдельные лица и организации могут снизить самое неблагоприятное воздействие, оказываемое текущим положением вещей, и сделать жизнь немного лучше для тех, кто находится в наименее привилегированном положении.

На этапе нормальной фазы действующие лица принимают статус-кво, существующую парадигму, как по большей части естественное и нормальное состояние. Правительства вносят поправки и адаптируют законодательство в намерении улучшить положение вещей и тем самым укрепляют равновесие, не давая ему пошатнуться. На волне кризисов, угрожающих экономике США, к примеру, были приняты такие законы, как закон Сарбейнза – Оксли и Додда – Франка, с целью предотвратить действия со стороны бизнесов, аналогичные тем, которые привели к многочисленным разрушениям на финансовом рынке. Точно таким же образом и предприниматели находят способы извлечения выгоды из статус-кво, как, например, в ситуации, когда трейдеры выстраивают сложные количественные модели для использования мизерных арбитражных возможностей на неэффективных рынках капитала. Благотворительные, религиозные организации и организации из области социальных услуг стремятся снизить негативные эффекты существующего равновесия, накладывая лечебные повязки на раны, улучшая доступ к системе здравоохранения и к дешевым услугам, обеспечивая продовольственные банки и предоставляя другую помощь тем, кто самостоятельно не может обеспечить себя самым необходимым, и так далее. Жизнь идет своим чередом, становясь немного лучше, чем прежде. Но целостное преобразование – переустройство финансовых рынков, выстраивание новых способов создания благосостояния, помимо торговли, реструктуризация социального порядка для перераспределения преимуществ – по большей части находится вне рабочей повестки. Вместо этого социальные институты просто пытаются выжать самое лучшее из плохой ситуации.

Однако время от времени общество, движимое революционным, а не нормальным мышлением, совершает скачки вперед, к принципиально новому равновесию. Былой статус-кво остается позади даже в том случае, если он стабильно существовал на протяжении веков, и несмотря на глубокую вовлеченность в него множества влиятельных людей и организаций. Эта революционная форма деятельности находит новые эффективные способы для структурирования систем, принципиально изменяя их рабочую структуру и то влияние, которое они на нас оказывают.

Возникают новые правительства или новые предприятия, предлагающие существенно иные ценности и функционирующие по абсолютно другим принципам. Укореняется новое положение вещей, которое изменяет, а не смягчает существующие условия. Фундаментальная перемена может представляться в качестве скачкообразного движения, как это проиллюстрировано в схеме 1-1.

Схема 1-1

Конечно, не все революционные преобразования бывают успешными, и они не всегда означают шаг вперед. Некоторые направления научных исследований приносят больше вреда, чем пользы, – то же самое может происходить и в социальной сфере. В такие моменты общество может пошатнуться и отступить назад. Какие-то перемены оказываются неустойчивыми, и мир регрессирует к прошлой форме существования, по крайней мере на какое-то время. Например, в период войны и экономических потрясений прогресс, достигаемый веками, может быть уничтожен в одно мгновение. Но определенные изменения способны выжить, приобрести необходимый масштаб и создать гораздо более выгодное равновесие, которое будет существовать в течение длительного времени.