Мужчина застонал, что-то бессвязно пробормотал.

И что с ним делать?

Раздев до портков и рубашки, закутала в два теплых одеяла, оставив лежать у огня. На кровать все равно не затащу, а так пусть хоть согреется. Сама же отправилась искать зелье от простуды. Заодно нашла и то, что придаст сил. Правда, осталось его всего ничего. Этой осенью снадобье почему-то пользовалось особым спросом, все запасы продала, а нужных трав больше не припрятано. Влила незнакомцу все, что было, в рот, а потом заставила выпить зелье от простуды.

— Не уходи, — прошептал мужчина, и я вздрогнула.

Было в этом хриплом голосе что-то такое, что заставило сердце едва не выскочить. И мир в глазах стал двоиться, исчезая.

Болотные поганки, что за напасть?

— Не уходи.

А потом меня, растерянную и ничего не понимающую, просто подняло к самому потолку и тут же плавно опустило совсем рядом с незнакомцем. Тот зашевелился, застонал, обнял меня руками так, будто я — его плюшевый мишка, и стал целовать мою шею.

Я, ожидавшая чего угодно, но не этого, нервно сглотнула и попыталась высвободиться. Не вышло. Меня словно приклеили.

— Эй, отпусти!

Не помогло. Мужчина, не открывая глаз, в каком-то безумии целовал уже мое лицо, шепча «инари». И что это значит? Вот знала же, что от мужчин одни беды! И все равно спасла! Проклятая жалость! Проклятая доброта! Проклятый свет фей, который все еще во мне жил!

Выругалась, не стесняясь выражений. И снова попыталась выпутаться из его объятий, потому что стало жарко.

Не успела. Чуть сухие губы добрались до моих, накрывая. И мир стал терять краски, стих даже шум бури за окнами. Или мне так показалось? По телу полз огонь, растекался, сводя с ума. И я в нем горела, не в силах остановиться. Меня отпустили на мгновение, такое маленькое, что я не успела даже отдышаться, а потом все началось по новой. А когда чужие губы исчезли с моих, и мужчина, теперь спокойно спавший, крепко прижал к себе, мир заволокла тьма.

Я открыла глаза, тут же зажмурилась от солнечных лучей.

— Не двигайся.

Мужской голос казался слишком знакомым, но память возвращалась с трудом.

— Ты вчера все силы до капли мне отдала.

— Что?

— И как догадалась-то, что нужно делать?

Я разлепила глаза и уставилась на незнакомца. В свете дня мужчина, которого я вчера так неосмотрительно спасла, казался невыносимо прекрасным. Длинные волосы заплетены в косу, перевязанную кожаным шнурком. Белая рубашка обрисовывает идеально-выточенный торс. И черные глаза сияют, как звезды.

— Вы кто?

Я приподнялась, голова закружилась.

— Сказал же, чтобы не поднималась! — рассержено заметил он.

Я обалдело уставилась на него, нехорошо сощурилась, щелкнула пальцами, призывая к себе веник.

— Значит, все-таки ведьма, — вдруг улыбнулся он.

Надо же! И не испугался! Ничего, мы это сейчас исправим.

Я поднялась, пошатываясь, как пьяный в подворотне, вдохнула и замахнулась. Мужчина предсказуемо увернулся от удара.

— Силы, значит, отдала? Да как ты посмел!

— Эм… Ты о чем?

— Я о чем? Ты… ты… Ты зачем целоваться полез? Придушу, как поймаю!

— Целоваться? — удивился мужчина.

Потом посмотрел на меня, понял, что не шучу и так осторожненько уточнил:

— А тебе точно не приснилось?

Запустила в него веником. Тот упал на пол, а я пошатнулась. Мужчина в мгновение ока оказался рядом, крепко прижал к себе, не давая упасть. А я жалобно уткнулась в его рубашку и всхлипнула.

— Тише, инари. Теперь все будет хорошо.

Его голос звучал тихо, но в нем сквозила небывалая нежность. Или мне опять мерещится?

— Кто такая инари? — поинтересовалась, с трудом отрываясь от удобного плеча незнакомца.

Он посмотрел на меня, вздохнул.

— Не знаешь? И какая же ты ведьма? Все-таки все вы самоучки!

— Что? — взревела я, разом призывая остатки сил и обрушивая их на мужчину.

Тот стоял, как ни в чем не бывало. Только вздохнул, снова прижимая к себе, когда моя магия просто исчезла, даже его не коснувшись! И как такое может быть?

— Я расскажу тебе все, как есть. А потом будем решать, как нам вместе жить.

— В смысле нам? — поразилась я, чувствуя, что начинаю сходить с ума.

Стоит только прижаться к плечу незнакомца, как все хорошо и чудесно, но шаг в сторону — и такая тоска берет, что хоть волком вой! Крылья летучей мыши, дырявый котелок! Во что я вляпалась?

Голова снова закружилась.

— Давай потом поговорим.

— Сейчас. Иначе…

— Что?

— Рука у тебя тяжелая.

Незнакомец усмехнулся, но как-то по-доброму. И сердце ухнуло вниз.

Мужчина легко и просто подхватил меня на руки, донес до кровати, уложил. Немного подумал, сел рядом, коснулся моей руки.