– Нет, не туда, пожалуйста. К тебе.

Улыбается, нежно и ласково, закрывая испуганные глаза поцелуями.

– Чем тебе не понравилась эта кровать?

Шепчу срывающимся на дрожь голосом:

– Ты опять оставишь меня здесь одну.

– Никогда, - до хруста сжимает ребра, - даже если попросишь. Учись менять своё мнение. О ситуациях, людях, поступках. Учись смотреть глубже, - слегка касается губ, щекоча дыханием, лаская бархатным голосом с небольшой хрипотцой.

Впечатываюсь в него с новой силой, до боли зажмуривая глаза, вгоняя ногти под оголенную кожу. Терпеливо сдерживает стон. Усаживает на кровать, стаскивая с меня свою толстовку, пахнущую морем и им. Ловлю ускользающий шлейф. Избавляется от спортивных шорт и остатков собственного белья, плавно стягивая с меня трусики по коленям с налипшим песком. Оборачиваюсь на неприглядную кровать, вновь кусаю едва зажившие губы.

Укрывает пледом, произнося:

– Подожди здесь.

Каменею, вновь оставшись одна, сворачиваясь маленьким клубочком на огромной кровати, тонущей в обрамлении холодного, белого балдахина. Ощущаю рядом с ним лишь гнетущее одиночество. Звук воды, доносящийся позади из-под двери ванной комнаты. Наполняющий пространство запах лаванды. Заходит, небрежно обмотанный поверх бедер коротким полотенцем. Тихо берет меня на руки, унося мыслями прочь от неприятной постели. Расслабляюсь, прижавшись к широкой груди. Открывает дверь в сумрак комнаты, подсвеченной десятками зажженных свечей. Завораживающе смотрю на отблески огня, скачущие по белому кафелю. И гору снежной пены, возвышающуюся над водой. Благодарно улыбаюсь, произнося:

– Спасибо.

Касается губами лба, принимая. Опускает, раскрывает плед и помогает забраться в горячую ванну. Разница температур пронизывает оголенное тело, словно электричеством. Прикрываю глаза и, не выпуская его руки, погружаюсь в воду. Сидит рядом на корточках, о чём-то глубоко задумавшись. Приподняв уголки губ и оставшись серьезным во взгляде. Тяну к себе, наблюдая отрицательное качание головой.

– Пожалуйста...
– произношу не сдерживая грусть.

Усмехаясь, вздыхает и залезает в пушистую пену, заливая весь пол выплеснувшейся за края ванны водой. Запускаю руку в его волосы, путаясь пальцами, бесстыдно притягивая к себе. Развожу колени, накрывая его телом своё. Жадно целуя и боясь вновь очутиться без спасающей близости.

Страшась потерять без объятий тонко соединяющую нас нить. Впечатываюсь телом, ощущая обоюдно возрастающее возбуждение. Его руки, плавно ползущие по изгибам тела. Порываюсь опуститься вниз. Удерживает, сохраняя дистанцию, заводя ещё больше хрипотцой потяжелевшего голоса. Издевательски спрашивая:

– Куда ты так спешишь?

Готовая впиться зубами в эту улыбку, выгибаюсь под ним до предела, сокращая разделяющие водой сантиметры.

Выдыхаю:

– Наверстываю упущенное.

Поднимает уголки губ, оголяя зубы в хитрой ухмылке. Сверля взглядом, прикусывает нижнюю губу... мокрую, бликующую от горящих свечей. Чёрт!

Как же это сексуально выглядит! Как давно я перестала это замечать?

Утонувшие в темноте желания глаза, расширившиеся до предела зрачки, блуждающие по контурам тела, и красные от прилившейся крови губы.

Поднимаюсь резко, охватывая руками сильную шею, вгрызаясь зубами в дразнящие уста. Кусаю. Не сдерживаясь. Оставляю отметины. Зализываю нежностью появляющиеся раны. Наслаждаюсь. Впитываю его, испивая энергию сполна. Дразнит, то приближаясь, то отдаляясь от меня, вызывая волны на поверхности воды, изливая её через край ставшей маленькой ванны. В один миг отстраняется, словно потеряв интерес. Берет мочалку, гель и начинает плавно меня намыливать. Бросаю жалобный взгляд, готовая разреветься от того, что не даёт получить желаемое. Каждое прикосновение распаляет с новой силой, обдавая кожу огнём. Злюсь. Глубоко дышу, наблюдая хмурым взглядом исподлобья за его медленными движениями, покрывающими изысканным кружевом белой пены голое тело. Нервничаю. Закрываю глаза, не желая видеть в его отголосок своих. Жду пока наиграется. Сдерживаю себя. Порой лишь выгибаюсь, отзываясь на сводящие с ума прикосновения. Желая залезть на его колени и прекратить изощренную пытку. Пять... десять минут, а может все двадцать... Включает душ. Заставив встать, смывает цветочную пену. Прижимается сзади, разрешая оценить всю мощь своего возбуждения, и лишь охлаждает меня прохладной водой.

Упираюсь руками в стену, слегка прогнувшись и хоть как-то пытаясь заявить о себе.

– Перестань издеваться, пожалуйста. Меня из себя выводит твоя медлительность. Ты же видишь, насколько сильно я жду и хочу. Горячо целует в районе лопаток.

Бьёт наотмашь, нарочито ласково произнося сердитым голосом:

– А ты учись подавлять свои желания. Глядишь, в следующий раз не уступишь соблазну. Нокаут. Полная потеря ориентации в пространстве. Десятисекундное молчание и присвоение внеочередной победы. Сглатываю ком. И не желаю уже продолжения. Вновь облитая грязью, и не важно, что только-только бережно вымытая и приятно пахнущая лавандой. Ещё один урок прогуливающей темы студентке от строгого преподавателя. До зачета ещё далеко, а сессия уже безапелляционно провалена.

Вылезаю из ванны и кутаюсь в полотенце, руша остатки тающей интимной атмосферы включением света. Зарываюсь лицом в подушки. Интересно, насколько глубоко я должна всмотреться, чтобы поменять своё мнение об этой кровати? Уже и так закрылась от насущных проблем неприступным прозрачным куполом, а в эмоциях всё тот же бушующий ураган, готовый уничтожить всё на своём пути. Неприязнь, искажающая улыбку, загоняющая в угол. От всего этого хочется выпить. А лучше напиться! Разогнать время, приблизив час отъезда из одинокого райского уголка. Ничего не получается... Впрочем, как и всегда. Осаженная в глупой надежде. Вновь позволившая себе роскошь мечтать... Глупо. Наверное, таких, как я, ничто не исправит. Хоть по шерстке гладь, хоть пинай с чувством. Законченная идиотка, продолжающая строить иллюзии, безропотно веря в их исполнение... Открывает дверь, взъерошивая на ходу мокрые волосы. Подходит вплотную к кровати, откидывая разделяющую пространство ткань на моё и чужое. Без спроса захватывает пространство, влезая в мой неприглядный кокон. Главное, естественно МОЙ и то, что я сейчас никого не хотела бы сюда пускать.

Но разве он уточнит? Нет. Лишь сделает так, как считает нужным и правильным.

– Уходи, - прошу сухо.

– Ни за что, - с ухмылкой убирает плед, нарушая последние зримые границы.
– Я же тебе обещал.

Обхватывает руками за талию, притягивает, сокращая разделяющее расстояние. Буквально подминает под себя, наваливаясь на меня весом собственного тела, вдавливая в обтекаемый матрац.

– Чем же тебе так не понравилась эта кровать?

Проводит языком от ключиц вверх по шее, щекоча и оставляя на поверхности кожи влажную дорожку. Обдувает её дыханием, заставляя содрогнуться, сомкнуть ресницы, приоткрыв для глубокого вдоха рот.