разведывательную деятельность в Южной Америке ведут англичанин Филипс Банни, американцы Жак Дотерс, Гельхорн, Гриффитс, Роббинс, датчанин Спайер и французский подданный Луис Менкер, работающий на США;

для переброски в оккупированные и нейтральные европейские страны подготовлено двадцать агентов, семь из них – в Испанию, шесть – в Португалию, три – во Францию и по два в Италию и Германию. По данным доверенного лица, бывшего министра республиканского правительства в Испании Висенте Урибе, им подготовлена опорная база в Португалии для переброски этих агентов в указанные страны.

Вместе с этими материалами Григулевич отправил в нью-йоркскую резидентуру подготовленный им короткий отчет о проведении операции «D». В нем, в частности, отмечалось:

«За полтора года по плану «D» мною были созданы диверсионные группы в пяти крупных морских портах Южной Америки – Монтевидео, Буэнос-Айресе, Ла-Плате, Токопильи и Уаско. Для потопления 36 океанских судов и транспортных барж использовано 187 термитных бомб и зажигательных снарядов. Уничтожено и приведено в полную негодность более 600 тысяч тонн чилийских селитры, меди, серы, йода, боливийского олова и сурьмы, аргентинского и уругвайского зерна, мяса, хлопка, шерсти, кож и кожсырья. Общие расходы на проведение операции «D» составили 2378 долларов США (финансовый отчет прилагается)».

В числе других расходных статей в отчете назывался подарок – костюм стоимостью в 50 долларов – агенту Корнелио и денежная премия группе боевиков-диверсантов по сто долларов за успешную работу по закладке термитных бомб на трансатлантические суда с грузами для Германии.

Выводы и предложения разведчика-нелегала прилагались отдельно:

«…1. Для более существенной помощи Красной армии в разгроме немецко-фашистских захватчиков и повышения эффективности долгосрочной операции «D» мне необходима финансовая поддержка Центра. В частности, на приобретение дорогостоящих деталей из цветного металла для изготовления термитных бомб и снарядов. Пока же я вынужден тратитъ на это не только свои деньги от коммерческой деятельности, но и прибегать к займам у знакомых мне бизнесменов Аргентины, Уругвая и Чили. А это, разумеется, может свидетельствовать о моей несостоятельности, что весьма нежелательно. На сегодняшний день необходимо погасить долг в три с половиной тысячи долларов, а с учетом продолжения операции «D» надо иметь еще две тысячи.

2. Поскольку Боливия в настоящее время становится крупным поставщиком стратегического сырья, – олова и сурьмы, – и не только для фашистской Германии, но и для США, – полагал бы целесообразным создать в Сукре нелегальную подрезидентуру, подобную чилийской и уругвайской.

3. Учитывая, что Луиза догадывается о моем сотрудничестве с советской разведкой, считаю целесообразным признаться ей в этом. Опровергать же ее догадки и сочинять про себя небылицы, связанные с Коминтерном, который, по имеющимся у меня данным, будет скоро распущен, не делает мне чести.

Не было таких поездок, из которых бы Григулевич возвращался без материалов, представляющих оперативный интерес. Возвратившись из Чили и Уругвая, он сообщал в Москву:

«…1. …Мною получен агентурным путем проект ноты министра иностранных дел Восточной республики Уругвай А. Гуани, в котором предлагается послу СССР в США «восстановить дипломатические и торговые отношения, поскольку мы пришли к согласию о пользе этого восстановления. Как только Вы ответите на настоящее сообщение, я приму меры, чтобы в Москву был послан полномочный министр [45] , а мы будем готовы принятъ в Монтевидео полномочного министра СССР…» На этот шаг руководителей Уругвая подвигли недавно завербованные мною высокопоставленные чиновники из дипломатического ведомства этой страны «Крузо» и «Марита».

2. В соответствии с вашим заданием подготовлен для переброски в Германию агент «Эрнст» – уроженец Брауншвейга. Туда же отбыл в качестве журналиста испанец Рамон Хименес – антифашист по убеждению. В Португалию выехал надежный агент «Торговец». При необходимости он может создать в Европе несколько опорных пунктов для приема и передачи развединформации. Для этого у «Торговца» имеются хорошие возможности: во-первых, прекрасное коммерческое прикрытие и сеть офисов в разных странах, а также безупречное знание им европейских языков – итальянского, испанского, французского и немецкого.

Предложение: учитывая, что Бразилия является по-прежнему «белым пятном» для советской разведки, прошу санкции на ведение разведработы и в этой стране. При вашем согласии я мог бы там создать нелегальную подрезидентуру во главе с агентом «Торресом», который готов выехать туда на оседание из Аргентины.

Зная, как долго надо ждать обратной связи из Москвы, чтобы получить ответ на поставленный вопрос или санкцию на то или иное мероприятие, Григулевич на свой страх и риск стал опять действовать самостоятельно. Без согласования с Центром он завербовал еще трех агентов-дипломатов из Чили: Кансеко, Рикардо и бывшего аргентинского консула в Сан-Паулу Жанио, который располагал обширными связями в бразильском МИДе. Таким образом, он создал себе опору в дипломатических ведомствах самых крупных стран Южной Америки – Аргентине, Бразилии, Чили и Уругвае. В этих же целях он поставил перед разведцентром вопрос о переводе нелегального подрезидента Алехандро в Колумбию или Венесуэлу для организации и там активной разведывательной работы.

В ответ на это Центр указал Григулевичу, что ему не следует проявлять излишнюю инициативу и что он не вправе ставить проблемные вопросы, связанные с определением, в каких странах Западного полушария вести или не вести Советскому Союзу разведку. Центр сообщил также, что переводить подрезидента Алехандро в Колумбию или Венесуэлу пока нецелесообразно. А через некоторое время из Москвы в Буэнос-Айрес приехал «ревизор». За несколько дней он ознакомился с деятельностью созданных нелегальных загранточек в Аргентине и Уругвае и, наговорив Григулевичу кучу комплиментов, укатил в Нью-Йорк. Возвратившись оттуда в Москву, «ревизор» неожиданно для всех, кто знал о нелегале Максе, состряпал на него донос. В нем говорилось: