Войска проходили через Могильное на протяжении нескольких недель. Вслед за танковыми и моторизованными частями появились саперы, которые спешно построили из бревен мост через Неман, после чего почти сразу же машины и кони потащили по нему за собой орудия, а вперемежку с ними зашагала по мосту многочисленная пехота.

Как и летом 1941 года, когда наступала немецко-фашистская армия, так и теперь казалось, что войсковой колонне не будет конца. Они шли, не встречая никакого сопротивления немцев. Более того, перед приходом в Могильное наших войск мы не слышали, чтобы поблизости отступала на запад хотя бы одна немецкая войсковая часть. Только под Столбцами в районе железной дороги красноармейцы, что проходили через наше село, приняли бой с гитлеровцами. Торжественно встретив своих освободителей, взрослые селяне практически уже на следующий день вернулись к своим ежедневным хозяйственным домашним делам. И только мы, дети, продолжали толкаться возле брода, встречая все новые и новые войсковые части. Солдаты, что сидели в кузовах машин, нередко пригоршнями кидали нам трофейные конфеты, на которые мы накидывались как воробьи. Это угощение было для нас довольно весомой приманкой, которая как магнитом тянула деревенских хлопцев к красноармейцам.

Еще мне очень нравилось наблюдать, как военные вытаскивали из речки машины, если те глохли в воде и сами не могли тронуться с места. В такие моменты на нашем берегу Немана откуда-то сразу появлялся американский студебекер, на передней части которого был прикреплен барабан с тросом. Шофер с помощью особых рычагов управления начинал раскручивать трос, а солдат брал в руки его конец и брел с ним по воде к застрявшей машине. Там он быстро навязывал машину на трос, после чего водитель тягача начинал наматывать трос на барабан. Студебекер, упершись своими железными «лапами» в землю, ревел из последних сил, таща на себя машину. Такого никто из нас до этого никогда не видел и потому от действий военных мы не могли оторвать глаз.

После прохождения через Могильное основной колонны наступающей Красной Армии в нашей местности оказалось немало отдельных небольших групп немецких солдат. Их поиск, пленение или уничтожение стало одной из основных задач местной военной власти. Случалось, что в данном мероприятии участвовали и селяне. При этом иногда захват немцев носил прямо-таки комический характер и после долго оставался предметом шуток. К одному из таких эпизодов имел отношение и мой старший брат Леонид.

Произошло это на Большом лугу в самый разгар сенокоса. На протяжении нескольких дней селяне, возвращаясь в обеденный перерыв к оставленным утром на краю леса торбочкам с едой, находили их выпотрошенными. Чтобы узнать, кто творит такой вред, решили организовать засаду. Выполнение задуманного возложили на хлопцев, которые были более опытными. Поскольку не исключалось, что «объедалами» могут оказаться немцы, парням порекомендовали захватить с собой оружие. Благо, оно имелось чуть ли не в каждой могильнянской избе, в какой жил мужчина или взрослый хлопец.

«Группу захвата» возглавил Буков Толя, наш близкий сосед. Он был с 1927 года рождения и отличался смелостью и бойцовским характером. Поэтому на нем и остановили выбор.

Тем утром сельчане делали все, как обычно. Дойдя до Большого луга, остановились на той же закрайке леса, как и раньше, привязали к ветвям деревьев свои торбочки, а сами с косами, граблями и вилами пошли на сенокос. На месте остались только хлопцы из «группы захвата». Каждому из них «командир» определил место, откуда можно было хорошо наблюдать за полянкой, на которую должны были прийти незнакомцы за харчами. После этого Толя приказал своим подчиненным залечь в своих укрытиях и не шевелиться. Всякие разговоры между собой строго запрещались. «Стрелять будете только по моей команде «Огонь!», – закончил свой устный боевой приказ командир.

Прошло совсем мало времени и на поляне появились три немца – офицер и два солдата. Солдаты приставили к стволу толстой разлапистой сосны свои винтовки, отвязали от веток несколько торбочек, уселись в теньку и налегли на нехитрые деревенские харчи… Немного подождав, пока немцы окончательно утратят осторожность, Анатолий громко скомандовал: «Огонь!» И сразу же из-за стволов деревьев и кустов в сторону немцев один за одним прозвучали несколько коротких отрывистых выстрелов.

Видать, хлопцы очень сильно волновались, ибо не попали ни в одного немца. Тем не менее фрицы серьезно перепугались. Они быстро вскочили с земли и кинулись наутек, забывши даже свои винтовки. Поскольку стреляли из глубины леса, то немцам ничего иного не оставалось, как бежать с окраины леса на луг.

Ободренные паническим бегством немцев, хлопцы, разумеется, кинулись за ними вдогон, стреляя на ходу. Внезапно офицер выхватил из кобуры пистолет и начал отстреливаться. Тогда Толя приказал своим «боевым друзьям» остановиться, а сам, хорошо изловчившись, с колена выстрелил по офицеру, и тот, как подкошенный, повалился на землю. Услышав стрельбу и увидев погоню, мужчины и женщины, что работали на сенокосе, кто с косой, а кто с вилами или граблями кинулись немцам наперерез. Поняв, что им никуда не убежать, немецкие солдаты остановились и подняли руки вверх.

Рана, нанесенная офицеру выстрелом Букова Толи, оказалась смертельной. Его похоронили на окраине леса. Обоим немецким солдатам крепко связали за спиной руки, после чего хлопцы под руководством все того же Букова Толи отконвоировали их в военную комендатуру.

К сожалению, не все «зачистки» территории от гитлеровцев имели такой счастливый конец. Настоящая трагедия разыгралась возле небольшой деревеньки Лунино, что всего километра за три-четыре от Могильного. Как-то пришел в наше село в военную комендатуру мужчина и пожаловался, что вот уже несколько ночей подряд немцы не дают им покоя. Приходят в Лунино и под угрозой смерти требуют хлеб, сало, яйца и другие продукты. При этом он добавил, что высмотрел, где прячутся днем немцы, и высказал готовность провести красноармейцев до того места – одного из дотов, построенных около их деревни до начала Великой Отечественной войны.