Шрифт:
Здесь должно заметить:
Первое – что Собор признает старейшинство Римского епископа ради царствующего града Рима, но не ради преимущественной власти самого епископа как преемника Петрова, Христова наместника и главы Церкви, как исповедуют нынешние чтите-ли папы.
Второе – что престолу нового Рима как сей Собор, так, по его изъяснению, и Второй Вселенский, предоставили равное старейшинство с престолом Древнего Рима. Таким образом, если Римский епископ имел первенство пред Константинопольским, то единственно потому, что нельзя быть двум первым, а отнюдь не потому, чтобы имел какую особенную власть или высший сан. Константинопольский епископ был то же в Константинополе, что Римский в Риме. Церковь Константинопольская столько же зависела от Церкви Римской, сколько Римская от Константинопольской. То же должно разуметь и о других восточных патриархах, которые должны были отдавать патриархам Римскому и Константинопольскому только старейшинство места на Соборах.
Собор Трулльский, называемый Пято-Шестым, потому что составлен был в дополнение к деянию Пятого и Шестого Вселенских Соборов, которые не издали церковных правил, и сам по себе имеющий достоинство Вселенского Собора, потому что присутствовали на нем и деяние подписали пять восточных патриархов, после Римского епископа и Римского собора, и более нежели двести прочих епископов, 36-м своим правилом возобновляет прежние постановления о престолах патриарших следующим образом:
«Возобновляя постановление ста пятидесяти святых отцов, в богоспасаемом сем и царствующем граде собравшихся (Второго Вселенского Собора), и шестисот тридцати, в Халкидоне собравшихся (Четвертого Вселенского Собора), определяем, чтобы Константинопольский престол пользовался равным старейшинством с престолом Древнего Рима, а также – как сей, возвеличиваем был в делах церковных, будучи вторым по нем. После Константинопольского да счисляется престол великого града Александрии, потом Антиохийский, а после сего Иерусалимский» [33] .
33
См. ц. – сл.: «Возобновляя законоположенное сто пятидесятию святыми отцами, собравшимися в сем богохранимом и царствующем граде, и шесть сот тридесятию, собравшимися в Халкидоне, определяем, да имеет престол Константинопольский равный преимущества с престолом Древняго Рима, и, якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем; после же онаго да числится престол великаго града Александрии, потом престол Антиохийский, а за сим престол града Иерусалима». – Изд.
Кроме сих ясных свидетельств о древнем равенстве восточных патриархов с патриархом, или папой, Римским, из деяний соборных можно видеть, что Вселенские Соборы созываемы были обыкновенно повелением и властью императоров, а не пап; что патриарх Константинопольский в письмах называл папу «братом и сослужителем», равно и папа так же называл патриарха; что Италийских даже Церквей епископы подписывались с прибавлением только слов: «Божией милостью», а не так, как нынешние: «Божией и Апостольского престола милостью»; что Пятый Вселенский Собор, на котором папа Виталий [34] , находившийся в то время в самом Константинополе, не хотел присутствовать, отговариваясь то болезнью, то малочисленностью западных епископов, совершил свое дело без его согласия, так что папа хотя и объявил было после свое мнение, несогласное с решением
34
Виталий, или Вигилий. – Изд.
Собора, но паки отступил от оного; что Шестой Вселенский Собор в числе других монофелитов проклял папу Онория [35] ; что в деяниях сего Собора как Римскому так и Константинопольскому епископу даются одни и те же почетные наименования: «Блаженнейшего архиепископа и Вселенского», – только Цареградский, по обычаю восточных, называется патриархом, а Римский, по обычаю западных и Александрийских архиепископов, – папой; что послы папские в первый раз пользовались полным правом председательства на том соборе, который утвердил изгнание патриарха Фотия и который церковь Западная признает восьмым Вселенским, а Восточная причисляет к церкви лукавнующих, потому что Фотий, осужденный сим собором, не сделал иного преступления, как обличил императора Василия в цареубийстве и отцеубийстве и за сие отлучил от Святого Причастия.
35
Онорий, или Гонорий I. – Ред.
Суди по сим свидетельствам, сколько то достоверно, что греки признавали папу главой Церкви и доказывается ли это семью первыми Вселенскими Соборами?
И. – Однако ж французский писатель на чем-нибудь основывался, говоря сие.
У. – Может быть, на том, что разумел соборные правила так, как ему желалось, а не так, как они гласят для беспристрастного. Впрочем, я истинно не нахожу иных вселенских правил, которые можно было бы привести в пользу французского наставника, и продолжение доказательства его показывает, что он утверждался на тех самых, которые доселе мною приведены. Могли бы послужить в пользу его мнения 3-, 4-го и 5-го правил Сардикийского собора, которыми Юлию, епископу Римскому, предоставляется назначать пересмотр дела о низложении епископов, но должно заметить:
Первое – что хотя и было намерение, дабы Сардикийский собор был Вселенским, но как при самом его начале епископы восточные отделились от западных и на нем не присутствовали, то и был он только частным, или Поместным, собором, за каковой и признаваем был всегда Восточной Церковью.
Второе – что неповрежденность сих правил подвержена сомнению, так как они долго были неизвестны ни в восточных, ни даже в африканских, к Западной принадлежащих церквях; а 4-е правило Сардикийское во времена папы Зосимы с явным подлогом из архива римского предоставлено было африканским епископам за Вселенское Никейское правило, каковой подлог и обличается собором Карфагенским в посланиях его к папам Вонифатию [36] и Целестину.
36
Вонифатий, или Бонифаций L— Изд.
Третье – что правила Сардикийские, хотя и принять их во всей силе как правила частной Западной Церкви, дают папе право только над епископами Западной Церкви, подобно как такое же право предоставлено 9-м и 17-м правилами Четвертого Вселенского Собора патриарху Константинопольскому над восточными епископами и митрополитами, принадлежащими его патриаршеству
И. – Посмотрим, что еще ты найдешь в продолжении рассуждения французского писателя.
У. – Он говорит далее: «Самый Фотий, который посеял первые семена разделения, в сем (то есть в первенстве папы) не прекословил».
Здесь надобно рассмотреть прежде сие положение: «Фотий посеял первые семена разделения».
И. – Кажется, сие положение и ясно, и верно.
У. – Для меня не совсем верно.
И. – Как же ты думаешь?
У. – Поскольку ты можешь еще спросить, не противострастие ли какое возбуждает меня против всякого мнения западных писателей, то здесь вместо своего я представляю тебе мнение писателя западного. В книге «Толковый словарь управления, законов, обычаев и дисциплины церковной» под словом «Константинополь» ты можешь читать от слова до слова мною переводимое следующее мнение: «Кажется, что наименование Вселенского патриарха, которое приняли епископы Константинопольские, есть истинное начало греческого раскола, который открылся в IX веке в патриаршество Фотия».