Вот и сегодня Хош’тах не удосужился переводом. «Тай’ах» - это мэр. Руководство города уже давно подумывало, чтобы украсить улицы Мартиса хетарскими фонарями. Конечно, не все. А точнее одну единственную – площадь перед мэрией. Через месяц День Неба. Ровно девяносто лет с тех пор, как колонисты высадились на Алидар и впервые увидели свое новый мир и свое новое небо.

Видимо, они, наконец, договорились по цене с хетаром. Теперь «светлячки» надо было установить. Данни давно наловчился это делать. Не все умели с ними правильно обращаться. Казалось бы, какое значение имеет для фонаря стороны света. А поставишь не тем боком, и будет «светлячок» включаться днем, а не ночью. Так что их установкой придется заниматься ему.

Закончив со стеллажами, Данни отправился проверять купленные «светлячки». Хош’тах сказал, что ставить их будут вечером. Но проверить лучше в лавке. Если после установки фонари не зажгутся, хетар опять свалить вину на него. Это Данни уже проходил.

Покупатели заходили в лавку не часто. А те, кто приходил, больше смотрели, чем покупали. Но, предприимчивый Хош’тах, и на этом умудрялся зарабатывать. Он, за небольшую плату, с удовольствием устраивал демонстрацию всем желающим.

В лавке хетара царил полный порядок. Для каждого товара была своя полка. У каждой вещи было свое место. Так, полки со «светлячками» стояли в самом дальнем углу лавки. Это был самый ходовой товар, поэтому хетар и отодвинул их подальше. Теперь, чтобы посмотреть на «светлячки» надо было пройти всю лавку. И, кто его знает, на какой товар при этом еще упадет покупательский взор.

Купленных фонарей было восемнадцать. Такого количества вполне хватит для освящения всей площади. Ведь ставятся они не ближе пятидесяти метров друг от друга, иначе начнут «соперничать» между собой, забивая соседа. Ничего хорошего из этого не выйдет, только сгорят быстрее. А если все поставить правильно, то каждый такой фонарь будет гореть около трех лет. И это без дополнительных затрат и какой-либо энергетической подпитки.

А через три года некоторые фонари придется заменить. Но не полностью, только начинку. Вот эти небольшие, размером с кулак, шарики. Данни внимательно рассматривал каждый из них. На каждый фонарь таких приходилось девять. Темные, гладкие, они были необычно тяжелы для своего размера. Сделаны целиком из хагара – хетарского стекла, с небольшой полостью внутри. Все это выяснили местные умельцы. Не поняли они только одного: почему те, что делают хетары, светятся, а те, которые делают люди – нет.

Данни взял в руки очередной шар. Хош’тах учил, что если покатать такой шар в руках, а потом три раза ударить по нему специальной палочкой розового дерева, то на четвертый раз в месте удара должны появиться, как на воде, круги. Если круги появляются при пятом или шестом ударе, то лампа негодная. Но, если после шестого удара шар поменяет цвет на дымчатый, то это лампа предназначена для помещения. В отличие от уличной, она светит не так ярко, зато ее пламя холодное и совсем не обжигает.

К хетарским вещам нельзя относиться рационально. Они не терпят научных исследований и разумных объяснений. Ну как можно объяснить тот факт, что прежде чем положить лампу на подставку, ее надо хотя бы раз подкинуть в ладони. А, если этого не сделать, то она просто откажется светить.

– Вот она, настоящая магия, - восторженно вздохнул Данни, наблюдая за бегущей по поверхности рябью. – Разве можно в нее не влюбиться с первого взгляда.

Рассматривая очередной шар на свет, Данни, вдруг, замер. Внутри него, будто запертые в колбе, порхали несколько бабочек. Или не бабочек. Данни присмотрелся внимательнее. Странные создания не просто летали, они то исчезали, то появлялись внутри темного шара.

Данни подбросил шар на ладони. Стоило ему поймать его, как порхающие бабочки, вдруг, слились воедино, в маленький плотный комок. Шар, будто замер в ожидании. Прошла минута, и вот из плотной сердцевины высунулся сначала один жгутик, потом еще, и вот плотное ядро опять распалась на порхающих бабочек. Данни так увлекся игрой, что пропустил появление Хош’таха.

– Зачем ты дразнить свет? – отвесил подзатыльник старый хетар. – Если все смотреть, иди работать!

– Смотри Хош’тах, там что-то летает! Видишь!

– Что там! Свет там!

Но вдруг Хош’тах перестал подпрыгивать, и внимательно посмотрел на Данни. Для этого ему пришлось подойти вплотную и нагнуться так, чтобы глаза хетара оказались на одном уровне с мальчиком.

– Ты смотреть свет? Там? – хетар ткнул толстеньким пальчиком в темный стеклянный шар.
– Всегда смотреть?

– Нет, только сейчас заметил, - ответил удивленный Данни.

Он никогда раньше не видел старика Хош’таха таким озадаченным. Ну что такого в том, что он спросил у него про эти всполохи в лампе? Но хетар, похоже, думал по-другому. Пробежавшись по лавке, он вернулся к мальчику.

– Ты вчера видеть свет?

– Нет, говорю же, только сейчас заметил.

Хетар подпрыгнул и вновь скрылся, уже в недрах подсобки. Появившись оттуда через пару минут снова подошел к Данни.

– Ты только свет смотреть, или это тоже? – спросил Хош’тах и вытянул вперед руки.

От неожиданности Данни закричал и отпрянул назад, едва не перевернув стеллаж. С обеих рук хетара на него пялились по паре отвратительного вида ящериц.

– Да, и это тоже, - озадаченно повел головой хетар.

Новое зрение начинало доставлять Данни хлопоты. Теперь знакомые с рождения предметы вдруг стали выглядеть иначе. В первый раз Данни потребовалось почти две минуты, чтобы понять, что большое плоское решето на холмах – это его родной «Искатель». А в школе его едва не отправили в больницу, когда посереди урока соскочил с парты и попытался прогнать только ему видимую амебу, облизывающую его «вирт». В школу Данни больше не приходил, сославшись на плохое самочувствие. Родителям было не до него, и он практически поселился у старого хетара, приходя домой только на ночь. И то не всегда.