Дети Кид выглядели куда младше, чем поцелованные солнцем сорванцы Либерти, Анндем и Эриэл, но за столом держались так манерно, что походили на маленьких короля и королеву. Бесспорно, Ольберт серьёзно занимался обучением их дисциплине. Четверо детей из одного семейства разительно контрастировали на фоне друг друга.

– С удовольствием обсужу это с вами, - кротко сказал мужчина и оглянулся на прислугу, мельтешащую в зале.
– Оставьте нас с семьёй наедине. Спасибо.

Атавиус нахмурился от такой наглости со стороны шурина, но промолчал, крепче сжав ладонь супруги.

Ольберт неприятно улыбнулся, провожая взглядом последнюю миловидную служанку, за которой захлопнулась дверь.

– У стен есть уши, друзья мои, - важно сказал он, словно ощущая себя хозяином за столом.

– Раз ты прогнал слуг, братец, значит, привёз действительно стоящие новости, - сказала Лили. Манерность тут же выветрилась из зала вместе с ушедшими работниками.

– Думаю, детям тоже следует прогуляться, - заметил Ольберт.

– Они только сели обедать, - возразил Атавиус, прожигая собеседника пристальным взглядом.
– Ты вице-граф, но это не даёт тебе права выгонять мою семью из-за стола.

– Какой ужас, моя племянница съест чуть меньше положенного. Умрёт от голода, полагаю, уже через несколько часов, - язвительно произнёс мужчина.

Эриэл нахмурилась, сжав рукой шёлковый подол платья. Мысленно она вообразила сцену, в которой взяла со стола вилицу и воткнула в шею дяди Ольберта по самое основание. Пусть их связывали родственные узы, а в жилах текла одна кровь, лучшая часть в отношениях была тем периодом, когда год они друг друга не видели и не слышали.

Анндем тоже напрягся, стараясь больше смотреть себе в тарелку, а не на родственников, испепеляющих друг друга яростными взорами.

Хельга обвела взглядом всех присутствующих и заострила внимание на Оливии. Они, две серые мышки, тот час нашли понимание в глазах друг друга.

Дети Кид съёжились, Алия продолжала макать хлеб в тарелку, а Сван осторожно доедал крупный кусок мяса.

– Брат, - оборвала Лили. Тон её был холоден и спокоен, несмотря на пробежавшую в зале напряженность.
– Будь мягче, - женщина очаровательно улыбнулась и, кажется, от её улыбки растаяли сердца сразу обоих мужчин. Как истинная придворная королевы, а ныне её дочери, Лили обладала чарующим шармом и неотразимой элегантностью.

Она заглянула в глаза супруга, так и сияя обаянием.

– У моего брата была долгая утомительная поездка. Покои для него ведь уже давно готовы, верно? Я просто хочу убедиться, что Ольберт не будет ни в чём нуждаться и прекрасно проведёт у нас время.

– Более чем, - кивнул Атавиус, смягчился и посмотрел на сына и дочь.
– Доедайте скорее. Я хочу, чтоб вы провели Алию и Свана по дворцу и показали им сад. Они были совсем малы, когда последний раз приезжали к нам. Пусть осмотрятся.

– Хорошо, отец, - с нотками недовольства сказала Эриэл. Анндем подхватил, закивав, с неприлично набитым хлебом ртом.

Виконт Ольберт Кид на слова Атавиуса многозначительно вскинул правую бровь и, бросив сумрачный взгляд в сторону детей Либерти, наморщил лоб. Присутствующие без проблем могли бы прочесть мысли мужчины по ярко выраженной мимике. Ольберт визуально сделал акцент на Эриэл и презрительно скривил губы от вида племянницы. Черноволосая голова в недовольстве качнулась из стороны в сторону. В итоге виконт, смирившись, опустил взгляд в тарелку, нанизал на вилку кабачок и откусил.

В обеденном зале остались лишь взрослые. Ни слуг, ни детей - никого лишнего. Двери были плотно заперты. Переговоры велись практически в пол тона.

Дети Кид - словно несозревшие цветы, но для своего возраста такие послушные и тихие - залюбуешься.

Анндем и Эриэл вместо скучной экскурсии предложили им поиграть в жмурки, Алия и Сван заметно повеселели от этой идеи, с радостью согласились. Проказники Либерти завели малышей в чулан, велели считать до ста и закрыли дверь, тихо провернув ключ в скважине. Хихикая, они кинулись бежать с места преступления, оставив своих кузенов запертыми в тесноте и темноте.

Анндем и Эриэл, запыхавшись, остановились в одном из роскошных залов отдыха, где всюду были расставлены диваны, обитые алым бархатом.

Эриэл злорадно захихикала. Анндем тоже скривил пухлые губки в усмешке, а затем громко плюхнулся на мягкое сидение.

– Они будут кричать. Их освободят слуги, - подвёл итоги мальчик.
– Нам влетит и от отца, и от дяди Ольберта разом. Но мы можем сказать, что не запирали дверь. Мы убежали прятаться, а дверь запер... может, кто-то из слуг, кто не знал, что внутри эти малявки.