Зураб помог своей госпоже расположиться в паланкине, и опустил довольно плотные занавески. Приказал носильщикам двигаться к дворцовым воротам, и сам последовал за госпожой.

То, что открылось их взору за воротами, было ужасно. Улицы наводнили толпы бродяг. Эти несчастные, решившиеся крова по вине старших советников и императора, просили милостыню. Одежда на худых истощённых телах висела бесформенными лоскутами. Впалые щёки, грязные лица, отвратительная вонь, плачущие дети, и почти голые женщины, продающие себя за куски хлеба. Но, правда, среди этой серости и никчемности были всё же яркие пятна. Богато разодетые вельможи, торговцы рабами и купцы. Они — то уж никогда не ощутят на себе кризиса империи. Будут продолжать обирать свой народ, как и обирали и ничто не изменится.

Принцесса уже сбилась со счёта, так часто под ноги её рабам бросались дети, становясь на колени и протягивая свои грязные худые ладошки с просьбой дать поесть. Это было не выносимо. Не выносимо смотреть, в кого превратились атланты, некогда процветавший народ. Они стали попрошайками. Бессмысленно было отгонять толпы детей от паланкина, и принцесса приказала не трогать их. Зураб подчинился и уже через несколько минут носильщики не могли ступить и шагу. Маленький тайный кортеж принцессы окружил её голодный народ от мала до велика. Атия уже пожалела о своём запрете. Лучше бы он отгонял их и дальше плетью, а теперь они не могут двигаться ни вперёд, ни назад.

Со всех сторон к чистой и выхоленной принцессе тянулись грязные руки. Они хватали, царапая нежную кожу, и оставляли отпечатки грязи. Кто-то попытался сорвать с принцессы шаль, но вовремя подоспевший Зураб ударил обладателя наглых лап плетью. Тот взвыл, отшатнувшись от носилок принцессы. Телохранитель Атии старался, как мог разгонять толпу, но у него ничего не получалось. Люди всё множились и множились. Страх обуял дочь императора. Неужели её затопчет эта толпа, но прежде сорвут с неё одежду. Ужас. Вот, что внушал теперь принцессе её собственный народ. Она не вольно закричала в поисках защиты. Куда скрыться от назойливых страшных лап. Ещё сильнее испугалась принцесса, когда паланкин с грохотом упал на мощёную мостовую. Её рабов поглотила толпа. Их крики были душераздирающие. Эти животные отрывали с рабов всё, что напоминало какую-либо ценность. Кольца из ушей, носов, браслеты. А кто-то возбуждённый этим зверством закричал: «Души их! Вот какие сытые! Это для них забрали у нас всё!». Это было последней каплей, и неконтролируемая толпа бросилась, казалось со всей своей яростью к принцессе.

Зураб выхватил меч и стал рубить всех без разбору. Кровь брызнула с такой силой, что занавески паланкина не спасли Атию. Её лицо и одежда покрывала ярко красная липкая жидкость. Пыл толпы немного поутих. Зураб, вытащив свою хозяйку из паланкина и убивая всех на своём пути, прорывался сквозь нищих.

Дорога к спасению была закрыта десятком жаждущих отмщения за свои горести, и пройти через них невозможно. А впереди прямо перед их носом выросла высокая каменная стена. Они обречены.

Телохранитель закрыл принцессу своей спиной. Расправив широкие плечи и выпрямив грудь, Зураб сжал с такой силой рукоять меча, что сквозь кожу проступили вены, и можно было разглядеть напряжённые жилы на руке. Сделав шаг вперёд, он прокричал:

— Ну, кто рискнёт сразиться со мной! — и заревел так страшно и громко, словно раненый зверь.

Толпа отступила назад. Умирать никому не хотелось. Пусть их жизнь ничтожна, но всё же они пока живут.

Наступила тишина. Рисковать не отважился ни один нищий. Они стояли не шевелясь. Принцесса посмотрела в толпу и закрыла глаза. Её паланкин весь измазан кровью и сами люди, казалось, умылись ею. Их лица и руки были красными. Атия догадалась — это была кровь её рабов. Их, скорее всего, разорвали или затоптали. Одно другого не лучше. Лучше бы она приняла предложение своего брата. Его телохранители не допустили бы такого. Она ещё сильнее прижалась к холодной стене. Если сейчас не случится чудо, то их жизнь оборвется так глупо. Быть разорванной собственным народом. Что может быть ужасней.

Зураб одной рукой держал меч, а другой сжимал ладонь принцессы. Он ощущал её страх. Рука его хозяйки была влажная. Он, не отдаст её на растерзание этой голодной своре. Если он будет погибать, то и убьет её. Пасть от меча всё же лучше чем в грязных лапах простолюдинов. Он попытался успокоить свою госпожу, сжав её пальцы сильнее, прошептал:

— Я не отдам вас им. Не бойтесь.

— Я знаю … — тихо ответила принцесса.

Она поняла, что имел в виду её телохранитель и, прижавшись к нему поближе, попросила впервые в жизни:

— Только сделай это быстро.

Им осталось только ждать, кто первым нарушит эту страшную тишину. Кто же сделает первым шаг навстречу гибели. Одно неверное движение или шорох и всё.

Принцесса закрыла глаза. Она знала же, что не стоит выезжать без охраны и рискнула. Неоправданный риск. Вот к чему приводят не обдуманные поступки.

Но, что это? С главной улицы доносились стук копыт и крики. И эти звуки приближались к ним. Так может веселиться только её брат, когда выезжает за городские ворота. Его молодцы из личной охраны чуть ли не давят не успевших убежать с пути веселого кортежа принца. Они спасены.

Принцесса стащила с себя шаль, и толпа застыла в ужасе. Её волосы, частично слипшиеся от крови, ещё ярче горели красным цветом.

— Принцесса! — крикнул кто-то из толпы.

Люди пытались броситься в рассыпную. По маленькой улице мчались всадники, размахивая кнутами.

По толпе пробежал шёпот. Принц. Спрятаться от него было не куда. Люди бросились прижиматься к стенам, давая проехать компании наследника императора. Но было поздно.

Арий часто в плохом настроении выезжал покататься по улицам Атланты. Скорость его успокаивали, а попадавшие под копыта людишки забавляли. Но в этот раз принц выехал в надежде встретить Атию. Ему не терпелось увидеть её, тем более, что их отношения с сегодняшнего утра стали лучше. Он промчался по всем улочкам, где находились ювелирные и косметические лавочки, но принцессы там не было. Тогда он решил, что она выехала за город. А эта узкая улочка была короткой дорогой к главным городским воротам. Он даже не ожидал увидеть её здесь среди толпы. До принца не сразу дошло, что случилось. Когда Арий подъехал ближе, то чуть не закричал.