– В чем его суть? – спросил Изентриэль.

Линтранд наклонился немножко вперед, и хранители самопроизвольно последовали его примеру.

– Я назначаю вас, хранителями свитка, - сказал тот с такой интонацией, будто это была самая высокая должность в мире.

Изентриэль не сдержался и загоготал во весь голос. Ильмарион, сидевший рядом, тут же ткнул его локтем в бок, а двое оставшихся не знали, какую эмоцию им изобразить, глядя на все это.

– Что? Ну просто это так звучит, хранители свитка, ощущаю себя каким-то древним стражем из приключенческой книжки, - все еще продолжая немного посмеиваться, сказал испанец.

– Да, знаю, звучит и вправду смешно, но если вы провалите это задание, единственная фантастическая книжка в которой напишут о тебе, будет называться, «Они погубили человечество», – улыбнулся ему Линтранд, растянув на лице безобидную улыбку. Изентриэль тут же замолк и стал серьезней.

– Если мы начнем проигрывать… - начал говорить Линтранд.

– Что вы такое говорите, мы не проиграем! – сию же секунду вскочил Джек, дабы возразить такому пессимизму.

– Прошу, не перебивай меня, – спокойно попросил его Линтранд, подав при этом соответствующий жест ладонью. Джек сердито сжал губы, но сел обратно.

– Если вдруг, мы начнем проигрывать, вы, должны будете схватить свиток для записи на турнир и умчаться с ним прочь. Прятаться, скрываться, защищать его до последней частички илуния, до последнего вздоха, до тех пор, пока этот кусочек надежды не загорится. В этом случае, одному из вас придется записаться на турнир.

– Это же чистой воды безумие, Линтранд! Почему бы тебе так не поступить? Ты самый сильный из нас! –возмутился Изентриэль.
– И почему именно мы? Я не хочу отступать, только трус покидает своих друзей на поле боя! – все защитники тут же поддержали испанца, не желая мириться с позорным отступлением.

– Я не могу так сделать, если отступлю я, то остальных перебьют слишком быстро, не дав мне времени скрыться. К тому же, все внимание врага будет приковано ко мне, они не дадут мне ступить даже шагу.

– Попроси других защитников, это не справедливо! – продолжал спор Изентриэль.

– Я сделал свой выбор! Если вы не хотите следовать моим приказам, то человечество обречено еще до начала сражения! – не выдержал Линтранд и с криком сорвался на непослушных защитников.

– Успокойся, Изентриэль, не нужно сейчас ссор, выбор сделан, сядь, - успокаивал его Ильмарион, схватив за руку и таща вниз, чтобы тот сел обратно. Изентриэль, чьи руки дрожали от злости и не желания покидать поле битвы, сел с недовольным лицом обратно на диван, показательно скрестив руки и опустив голову.

– Что ж… я согласен, клянусь, что выполню любой ваш приказ, господин Линтранд, - воодушевился Джек, встав во весь свой рост и приложив левую руку к сердцу.

– Я тоже за, - поддержал его Анурий.

– И я, - согласился Ильмарион. Затем, все уставились на обозленного Изентриэля.

– Ну, - шепотом подначивал его Ильмарион, при этом улыбаясь.

Четыре пары глаз уставились на Изентриэля, давя на него, словно гигантский пресс. От этих взглядов он никуда не мог подеваться, они забирались к нему в душу и выворачивали его совесть наизнанку.

– Да, да! Куда Ильмарион, туда и я! В конце концов, только он варит такое отличное поило, - наконец сдался испанец.

Компания от души посмеялась.

– Я рад, что могу на вас положиться, – с улыбкой сказал Линтранд, на что все собравшиеся искренне улыбнулись в ответ.

Линтранд поблагодарил всех за согласие и попросил задержаться еще ненадолго лишь Анурия. Оставшись наедине, Анурий заговорил первым.

– В чем дело? Только не говорите, что назначаете меня хранителем хранителей, – пошутил тот.

– Нет-нет, ничего такого, - все еще улыбаясь над шуткой, Линтранд подошел к своему столу и достал с нижней полки золотое ожерелье. Оно было украшено семью изумрудами, по три возрастающих с каждой стороны и один большой в центре. Он протянул ладонь Анурию и тот аккуратно взял это ожерелье из рук своего наставника.

– Что это? Зачем вы мне это даете? – Анурии рассматривал прекрасное ожерелье, проводя большим пальцем по одному из изумрудов.

– Это ожерелье принадлежало твоей матери, думаю, пришло время отдать тебе его.

Анурий удивленно посмотрел на Линтранда, затем его взгляд снова вернулся к ожерелью.

– Моей мамы? Вы не шутите? Но откуда оно у вас? Почему вы раньше мне о нем не рассказали? – Анурий крепко сжал ожерелье, за секунду, эта не особо значимая для него вещь, превратилась в самое ценное, что у него есть.

– Просто ждал подходящий момент, - на лице Линтранда читалась грусть и не ловкость от этой ситуации.

– Ждали подходящий момент? Так откуда оно у вас?

– Это не важно, а теперь, иди, у нас у всех еще много работы.