– Но…- попытался что-то сказать Анурий, но Линтранд не желал продолжать беседу.

– Иди уже! И береги это ожерелье...

Анурию ничего не оставалось кроме, как уйти, но он еще планировал вернуться к этому разговору. Он дошел до середины зала, разглядывая ожерелье в руках и раздумывая о том, откуда оно у Линтранда. Мысли заставили его остановиться. Повернувшись он посмотрел назад, неведомая разгадка посетила его голову. Простояв еще минуту в раздумьях и поглядывая то на ожерелье, то на входную дверь в покои Линтранда, Анурий улыбнулся и пошел дальше, продолжая сжимать ожерелье, как самую ценную вещь во вселенной.

***

– А ты очень предан Линтранду, несмотря на то, что ты никогда не был рыцарем, им было бы чему у тебя поучиться, – сказал Ильмарион Джеку, восхищенный его недавней клятвой Линтранду. Троица ехала в лифте.

– Я всю свою юность мечтал быть рыцарем, в мое время, все мечтали. Особенно если ты родился простым нищим крестьянином. Судьба не сделала меня рыцарем, но она уготовила мне стать величайшим, чем любой из них, и я не подведу её.

– Складно говоришь, Джек, не зря столько книжек читаешь, – подшутил над ним Изентриэль.

– Стараюсь.

– А вот и наш этаж, - сказал Ильмарион. –Лифт остановился, и они вышли вместе с Изентриэлем, Джек поехал дальше.

– Думаешь, мы и вправду проиграем? – спросил его Изентриэль.

– Не знаю, дружище, но мы должны сделать все, что в наших силах, надеюсь, наш проект принесет плоды…

– Я все еще не верю в произошедшее с Дутанором, в голову лезут страшные мысли…- печально произнес Изентриэль и, достав из правого кармана стальную, платинового цвета зажигалку вместе с пачкой сигарет, не спеша закурил. Легкие наполнились успокаивающим ядом и затем пустили дым в свободное плавание по коридорам замка.

– Я тоже был шокирован не меньше остальных. Дутанор мне стал, как младший брат, и мое волнение даже посильнее, чем у многих, - этаж по которому шли товарищи, напоминал один большой склад. Там было много стройматериалов и оставленных инструментов, которые рабочие побросали, едва рабочий день подошел к концу и мысли о горячей еде и теплой кровати полностью подчинили себе работяг.

– Дутанор же отличный парень. Мы с ним столько раз попадали в забавные истории за эти пять лет. Я помню, как он жаловался мне, что прилагает столько усилий, чтобы стать сильнее и все бестолку. И вдруг, внезапно, всего за каких-то жалких пять лет он проходит на шестнадцатый круг… Конечно, у нас есть настоящие таланты, гении своего дела, например, этот Юлиан, - Изентриэль стряхнул пепел и вновь сделал глубокий затяг.

– Да, но если Юлиан с самого начал был известен, как гений, то откуда вдруг Дутанор им стал? Парень без капельки таланта вырывается на шестнадцатый круг. Вроде, вот он, на шестом круге, рыдает пьяным в стельку, что ему не суждено стать сильным. И вот неожиданно мы все чувствуем невероятный всплеск энергии посреди ночи, а его источником является никто иной, как малыш Дутанор, - рассуждал Ильмарион.

– Странно все это черт побери… ой как странно. Когда он вернется, нужно будет как следует это с ним обсудить за бутылочкой крепкого, – подмигнув, предложил Изентриэль.

– Согласен. Эх, ладно, доделаем работу, да в «Пивную общину», соберемся в предстоящей битве.

Изентриэль положительно кивнул головой.

***

Юлиан лежал вместе с Изабеллой под одеялом. Он нежно гладил её около виска, смотря на неё влюбленным взглядом, а она не могла оторваться от него, утопая в его голубых глазах.

– Ты боишься? – спросил её Юлиан.

– Я не боюсь смерти, лишь потерять тебя, –шепотом ответила она.

– Так давай убежим, скроемся от этой войны. Заберем корабль и улетим. Вселенная такая огромная, мы затеряемся с тобой среди множества звезд, –предложил Юлиан.

– Мы не можем так поступить, не можем бросить человечество на погибель, -Изабелла печально опустила взгляд.

– Да что нам это человечество? У них есть защитники, мы ничего им не должны, люди слабы, от них одни беды…

– Но ты ведь тоже человек, как и я.

– Нет, мы куда лучше, совершенней, нас нельзя назвать людьми.

– Мы просто те, кому повезло родится с сильной душой, вот и все, но мы совершаем те же ошибки, что и все люди. Взять, например, меня, я мстительная и властная, ты и сам видел, что я делала с мужчинами, - отвечала Изабелла.

– Нет, не говори так, ты самая прекрасная девушка из всех. Прошу, полетели со мной, и тогда мы будем любить друг друга вечно, вдали от посторонних глаз, дурацкой войны и всех этих обязательств, - продолжал уговаривать Юлиан.

– Я итак буду любить тебя вечно, даже если умру, – Изабелла поцеловала его и приподнялась, прикрывая свои груди одеялом, вложив свои ступни в теплые, мягкие тапочки на полу. Её прекрасная спина была открыта. Юлиан положил свою левую руку на изгиб её талии, а другой рукой обнял за плечо, при этом нежно поцеловав в шею.