– Постойте, но вы же говорили, что у него еще есть сотня лет, прежде, чем он сойдет с ума, - Джорелл посмотрел на Марендрайта, припоминая ему его слова.

– Да, но это не значит, что болезнь будет происходить не заметно, у любой инфекции есть свои симптомы.

– И какие симптомы его ожидают в дальнейшем? – Джорелл взволнованно посмотрел на друга, который сидел подле него.

– Кэз, тебе лучше знать, - сказал тому хранитель, и потрошитель тяжело вздохнул.

– Где-то через пять-шесть лет к редкому безумию добавятся небольшие потери в пространстве. Дутанор не будет различать ни друзей, ни врагов, само по себе это безобидный симптом, но иногда он проявляется в купе с безумием. К счастью, длится недуг всего пару минут и происходить такое будет крайне редко, но все же, лучше, что б в этот момент рядом с Дутанором либо вообще никого не было, либо были друзья, достаточно сильные, что б усмирить его.

– А такое с тобой уже было? – полюбопытствовал Лонут и увидел, как Кэз в ответ грустно опустил глаза.

– Я несколько раз успокаивал Кэза, ему повезло, что он под моей опекой, - с улыбкой ответил Марендрайт, смотря на делдаркца.

– А что будет дальше? После слабоумия, - Дутанор посмотрел на своего учителя, чье лицо совсем опечалилось.

– Судя по писаниям, что хранятся в библиотеках, после десятилетних вспышек безумия и слабоумия ты впервые почувствуешь сильнейшую жажду, которую очень тяжело будет пережить. Не ту, что ты испытываешь сейчас, нееет, это будет по-настоящему мучительная жажда. В этот момент тебя лучше всего запереть под сто замков и сто дверей, приставив к каждой охрану, потому что, если ты перебьешь свою жажду илунием, то проиграешь, безумие наступит в этот же момент. Ты будешь биться об стены, кричать, может даже откусывать от себя куски плоти, но илуний тебе давать нельзя. Все твои раны можно будет легко залечить, а вот безумие никак. И такие приступы жажды будут становиться все чаще и чаще, пока в один прекрасный момент ты ни сдашься и ни утолишь голод.

– Дутанор, во что же ты влез… - Джорелл приложил ладонь ко лбу, начав потирать его, затем немного помассировал пальцами и, тяжело выдохнув, посмотрел на друга.

– Прости меня, я знал, что с этим будут проблемы, но не думал, что все будет настолько ужасно.

– Вот скажи мне, кто, кто обучил тебя этому?! У кого ты научился ремеслу потрошителя? Его не могли знать высшие защитники.

– Мне тоже было бы интересно узнать, кто обучил человека этому древнему, запретному искусству? – Марендрайт встал из-за стола и подошел к Дутанору, нависнув над ним и, давя своей аурой.

– Как и мне, хоть я и не спрашивал, считая это не моим делом, но раз уж пошла такая пляска… - Кэз тоже отошел от стены и навис над юношей.

Четыре гнетущих ауры давили на Дутанора, ожидая от него объяснений.

– Ладно, ладно! Я скажу, черт побери, я все вам расскажу, только не давите на меня так! – Дутанор вскочил с дивана и сделал несколько шагов к лифту.

Он немного покривлялся у стены, пытаясь изо всех сил выдавить из себя информацию, то хватаясь за голову, то почесывая затылок, то просто бродя из стороны в сторону, но деваться ему было некуда.

– Прости, что не говорил тебе, Джорелл, но я, как и ты, вагантем анима, а научил меня быть потрошителем тот, кому эта душа принадлежала раньше…

Секрет Дутанора. Часть 2

– Что ты сказал? Ты, вагантем анима? Но почему ты не рассказал мне об этом раньше?! – Джорелл встал с дивана и подошел к Дутанору, тот опустил глаза в пол, чувствуя свою вину.

– Да когда бы я тебе об этом сказал? Едва ты пришел в себя, как мы отправились на войну, потом смерть моих родителей и Изабеллы, а потом турнир, ставки в котором итак слишком высоки. Не хотел обременять тебя еще и своими проблемами, хотя бы их я должен решить сам.

– Дурак ты, Дутанор, зачем же еще нужны друзья, если нельзя посвятить их в свои проблемы? – Джорелл улыбнулся под своей маской, но Дутанор прочувствовал это, поднял голову и слегка усмехнулся.

– Да, ты прав, как я мог об этом забыть.

– Простите, что прерываю ваш разговор, но у меня вопрос к Дутанору, - великий хранитель вышел вперед.

– Что за вопрос, господин Марендрайт? – юноша задрал голову вверх, дабы лицезреть лицо гиганта.

– Ты сказал, что эта душа раньше принадлежала другому потрошителю, это человек?

– Нет. По началу, я конечно был уверен, что он человек, но теперь, узнав этот мир получше, могу с уверенностью заявить – душа принадлежала люмитанцу.

Резко Марендрайт побледнел в лице, он задумчиво приложил пальцы к виску и пронзительно глянул на Дутанора.

– В чем дело, Марендрайт? Тебе что-то известно? – спросил того Джорелл.

– Мне не хотелось бы спешить с выводами, но, если этот тот, о ком я думаю, у нас серьезные проблемы…

– Проблемы? О чем вы? – Дутанор смотрел то на хранителя, то на друга и ждал от них ответы.

– Постойте… люмитанец-потрошитель… Марендрайт, много ли существовало таких воинов за всю историю создания искусства потрошителей?
– снова спросил Джорелл, будто понимая, к чему ведет хранитель.

– Более, чем достаточно.

– А сколько из них могли тебя настолько сильно волновать?

– Всего двое… и люмитанцем являлся лишь один из них.

– Так значит, получается…

Кэз, Джорелл и Марендрайт посмотрели друг на друга, явно поняв, что думают об одном и том же.

– Что? Что получается?! – Дутанор едва сдерживал эмоции, сильное любопытство бушевало внутри него.