Даррелт продолжал отчаянно кричать по рации, взывая брата прийти к нему на помощь, чем еще сильнее разрывал душу Дарбрелта на мелкие части.

– Ты поступил правильно, Дарбрелт, родина превыше всего, - сказал по связи император, и затем начался обратный отсчет.

Яркая вспышка озарила собою мрачный космос, забрав весь третий корпус освободителей с собой, вместе с Даррелтом и отрядом П.И.К.З.

Всю дорогу Дарбрелт не проронил ни слова, отречено уставившись в одну точку. Изредка его глаза снова краснели, и слезы стекали по щекам. Приятные воспоминания предательски нахлынули в самый неподходящий момент, погружая сердце в глубокий мрак.

– Ты, предатель, чудовище! Я вырастил монстра, жестокого и беспощадного! – кричал на Дарбрелта отец, когда тот вернулся к нему с новостями.

– Прости меня, я не хотел, чтобы все закончилось так, но ты сам учил меня, что долг превыше всего! Если бы ты рассказал нам правду про тот договор! – слезно оправдывался Дарбрелт.

– Идиот! Сгинь с моих глаз, проваливай! – отец беспорядочно махал руками и в итоге поскользнулся, упав на пол, заливаясь слезами.

Дарбрелт подбежал к нему, чтобы помочь подняться, но отец оттолкнул, используя илуний. Против воли Дарбрелта между ними завязался бой, итогом которого стала смерть отца. Он стоял, смотря, как кровь последнего близкого ему ренианца растекается по каменному полу, холодное бездыханное тело, еще минуту назад бывшее его любимым отцом, лежало в раскоряченной позе.

Дарбрелт не понимал, за что он заслужил все это, почему отец бросился на него в смертельный бой. Он ненавидел себя за это и ненавидит до сих пор, став черствым и холодным. Отныне никто не видел его искреннюю улыбку, а ренианцы прозвали его Кровавый Патриот, которого уважали, но и боялись одновременно. Потому что каждый знал, что этот палач не задает вопросов, а лишь бездумно выполняет приказ во славу императора.

***

Дарбрелт и Даррелт лежали в разных комнатах, вспоминая одни и те же моменты своей жизни. Они отдали себя во славу империи, но каждый патриот однажды может задаться вопросом, а готова ли родина, отдать свою жизнь за них? Она забирает у тебя все, прося все больше и больше, но станешь ли ты ей нужен, когда твои интересы могут пойти вразрез с интересами сильных мира сего. Два брата, которые готовы были на все ради своего народа, снова должны решить для себя раз и навсегда, семья, или империя?

Глава 4. В прятки со сном

Глава 4

В прятки со сном

Я видел, на что способны эти люди,

слабаки, но в них есть мужество,

способность биться до конца.

Они бы с легкостью стали нашими рабами,

но пока живы эти двое, этому никогда не бывать.

Генерал ренианцев после первой битвы с человечеством. (с)

Не успело пройти даже часа, как в апартаментах людей раздался звонок в дверь. К этому моменту Джорелл уже рассказал своим сожителям, что произошло на собрании, и кто с кем будет биться. Открыв верь силой мысли, Джорелл увидел там того, кого и ожидал, Зарблэйна. Люмитанец выглядел взволнованно, поэтому быстро зашел внутрь. В гостиной сидели Дутанор, Лонут и Джорелл.

– Джорелл, я пришел поговорить…

– Я знаю, о чем ты пришел поговорить, - улыбнулся Джорелл, прервав Зарблэйна.

– Знаешь?

– Да. И хочу тебе сказать, что все под контролем, я обо всем договорился с Марендрайтом. Он специально поставил нас друг против друга, чтобы ты мог выжить.

– Я не понимаю, о чем это ты? – Зарблэйн и правда не понимал, и Джорелл, увидев это, понял, что совершил страшную ошибку – забыл о гордости, воинской гордости.

Теперь, высказывать Зарблэйну свой план стало намного тяжелее, но отступать было некуда.

– Ты сам сказал, что тебе здесь не место, что здешние враги слишком сильны для тебя. Поэтому, я подговорил Великого хранителя поставить нас друг против друга, чтобы ты мог спокойно сдаться и тем самым выжить, - едва Джорелл договорил, как тут же увидел, что задел своими словами то самое, что скрывается внутри каждого – гордость. А у Зарблэйна, это чувство было очень сильно развито, и сейчас оно требовало справедливости.

– Что ты сделал? То есть, по-твоему, лучше публично встать перед тобой на колени, моля о пощаде, чем достойно погибнуть в бою, как мужчина? – голос люмитанца начал дрожать, в сочетании с проступающими нотами гнева.

– Зарблэйн, подожди, Джорелл не это имел виду, - вмешался Дутанор, но люмитанец не хотел его слушать.

– Никто не просил его вмешиваться и решать за меня мою судьбу! Но ты, Джорелл, влез туда, куда тебя не звали! Да, может быть мне и нечего делать среди этой двадцатки, может быть, я погибну, но зато, как мужчина! А ты лишил меня этой возможности, потому что не веришь в меня. Мне не нужна твоя опека! С каких это пор заставлять умолять о пощаде и скулить как псу, это жест доброй воли?!

– Послушай меня… - хотел сказать Джорелл, но Зарблэйн снова не дал ему.

– Нет, это ты меня послушай! Я ни кому не позволю принижать меня и давать мне жалкие подачки для ничтожеств! Мы будем биться, как мужчина с мужчиной, воин против воина, и только посмей играть в поддавки! Я думал, мы станем друзьями, но ошибался…

На эмоциях Зарблэйн развернулся и вышел из помещения, перед этим стукнув кулаком по стене. Его гордость и самооценка была сильно задета, он не ожидал такого от новых друзей.