— Ты как здесь оказался?

— За тобой пришел.

— За мной? — удивленно. — А зачем?

— Пригласишь войти?

Пожимает плечами и открывает дверь подъезда. Руки подрагивают, и ключи издают противный звякающий звук.

Поднимаются молча в лифте на шестой этаж, Поля открывает входную дверь. Полностью пустой коридор, из которого выходит три двери. Светлые стены, ничего примечательного. Проходят в кухню. Солнечно-желтая мебель, ковшик на плите.

— Чай будешь? Только чашка у меня одна, и тарелка тоже. Не обзавелась пока другой посудой. Да и гостей не ждала, — напряженно.

— Я обойдусь, а ты поешь, не стесняйся. Тебе нужно Хорошо питаться.

Вскидывает на него испуганные глаза:

— Узнал? Поэтому и пришел?

— Да я и не уходил особо. Это ты ушла. И ничего мне не сказала почему-то.

— А зачем, Булат? Ты даже женитьбу на мне ниже своего достоинства считал

— С чего ты это взяла? — и всматривается пытливо.

— Помимо того, что ты ни во что меня не ставил? — ухмыляется, — а подслушала! — продолжает с каким-то горьким куражом, — когда вы попойку устроили. Пришла не вовремя. Я в тот день как раз тебе сказать хотела Еще надеялась на что-то. Дура влюбленная.

— Дура! — подтверждает, — как есть, дура!

Хватает лицо в ладони, целует родную макушку, в глаза всматривается.

— Ты ж не дослушала ничего, так? И убежала сразу?

Кивает настороженно.

— Глупая! Ты же все не так поняла! А я с ума сходил, каждый день тут сидел, чтобы к тебе поближе быть. Думал, надоел тебе старик. Не захочешь со мной жизнь связывать.

Слезы наворачиваются на глаза Полины:

— Какого низкого ты обо мне мнения.

— При чём здесь это? Это я сейчас вроде ничего. А через десять лет? Ты думала? Тебе двадцать девять, а мне пятьдесят семь! Через двадцать? Тебе тридцать девять, молодая баба, в мне почти семьдесят!

— К чему эта арифметика, Булат? Я умею считать! И это ровным счётом ничего для меня не значит.

Мужчина смотрит на нее внимательно и поверить не может:

— Полинка, маленькая, девочка моя любимая Поехали домой, а?

Смотрит на него неверяще:

— Ты это из-за ребенка, что ли? Это жестоко, Булат! Хочешь видеться с малышом — я не против, но не бросайся словами, — девушка совсем сникла.

— Ну, о чем ты говоришь, Поля? При чём тут ребенок? Я и не думал о них никогда! Хочешь — нянчи, раз получился. Я тебя хочу для себя, чтобы каждый день рядом быть, засыпать с тобой, просыпаться! Чтобы ты только моя была.

Стоит, смотрит на него глазищами своими не верящими.

— Ты любишь меня? — выдыхает потрясенно.

И он в ответ смотрит, снисходительно как-то:

— Люблю? Девочка-девочка

Обнимает ее бережно, прижимает к сердцу и шепчет, целуя:

— Люблю, Полинка Дышу тобой.

И долго они стоят, обнявшись, проникая друг в друга, образуя общее сплетение судеб.

— Поехали домой, маленькая.

— Что, не хочешь, как положено, за девушкой ухаживать? Сразу к себе в берлогу тащишь? — улыбается.

— Так то ж за девушкой, а жену — за косу, и в берлогу! — довольно.

— Как жену? — испуганно.

— А вот так. Воспользуюсь служебным положением, распишут завтра, как миленькие.

Поля нахмурилась:

— А ты ненароком не забыл согласием невесты заручиться?

— Полинка, маленькая, ну прости, дурака старого — я исправлюсь, честно. Только выходи за меня, а?

— Ты ужасно романтичный, — смеется, — я, может, как все нормальные девушки, платье хочу! Фату, и предложение руки и сердца в лучших мелодраматических традициях. А ты опять за старое, — добавляет с легкой грустью.

— Значит, так, да? — и смотрит на нее выжидательно, — хорошо! А теперь собирайся, и поехали уже домой.

Полина просто не может на него злиться, наоборот, улыбка растягивается до ушей. Ну что поделать, если ее мужчина такой? Только принимать его таким, каков он есть.

А утром не верит своим глазам — вся комната в цветах, всевозможных видов и расцветок. На плечиках висит сказочное белое платье и Булат, крадучись пробирается к гардеробу, из одежды на нем только полотенце вокруг бедер.

— Поля! А ну, закрой глаза, и не порть мне сюрприз. Я еще костюм не надел, чтобы предложение по всем правилам делать. Думал, успею и потренироваться, пока ты проснешься, а надо было сразу одеваться! — оправдывается немного взволнованно.

Ну, разве можно его любить сильнее? Сверкает глазами:

— А по-моему, это самый лучший костюм для предложения руки и сердца. Все плюсы претендента, так сказать, на лицо. Хихикает.

— Ах, так, да? — хмурится притворно.

А потом скидывает одним провокационным жестом полотенце, подходит к тумбочке, достает коробочку. На колени не становится, наоборот, гордо выпрямляется. И такой он красивый в утреннем свете. Каждая мышца видна и кубики пресса. Старик? Серьезно? Приподнимает вызывающе бровь: