— Малфой-Мэнор.

Люциус Малфой сказал, что она должна связаться с ним в экстренной ситуации, и Гермиона решила, что наступил как раз такой момент. Несколько секунд спустя она вышла из камина Мэнора.

— О, чёрт, — проворчала она, когда заметила, что вся её светло-бежевая мантия выпачкана в саже.

«По-моему, хуже уже просто некуда… Хотя, не уверена…»

— Добрый день, миссис Уизли. Какой сюрприз.

Люциус Малфой неслышно появился в тускло освещенной прихожей и сейчас с интересом разглядывал взъерошенную гостью.

Его беззвучное появление из темноты коридора напугало Гермиону. А ещё она снова заметила искорки любопытства в его серых глазах.

“И почему он всегда меня рассматривает, словно какое-то необычное насекомое под микроскопом?” — подумала она.

В прошлое воскресенье Гермиона не могла не заметить, как Малфой разглядывал её платье — со смесью раздражения и повышенного внимания.

«Придурок».

Люциус жестом пригласил Гермиону следовать за собой и повёл в кабинет. К тому времени, когда они добрались до него, Гермиона чуть не откусила себе язык, пытаясь не проболтаться раньше времени о тревожных новостях. Наконец Малфой обосновался за письменным столом и окинул её насмешливым взглядом.

— Итак, миссис Уизли, выкладывайте. Я слышу, как скрипят ваши зубы, сдерживая поток информации. Так что выкладывайте, пока вас не разорвало.

— Сегодня Гарри получил письмо. Они снова угрожают. Ему и Джинни. В основном Джинни. Что будем делать? — она напряжённо ожидала его реакции.

Но Малфой, по обыкновению выгнув бровь, смотрел на неё со скучающим выражением лица. Он не был удивлён, более того, демонстрировал полное спокойствие и отсутствие какой-либо реакции. Чистый лист, абсолютный вакуум, ноль. Гермиона растерялась. Память услужливо подкинула любимую фразу Рона: «Он что, с дуба рухнул, или что-то ещё?»

Она внимательно смотрела на Малфоя и пыталась понять, что происходит. Всё стало ясно, как только на губах его появилась знакомая высокомерная ухмылка.

— Ах ты, склизкий червяк! Это ты послал письмо!

В следующую же секунду её палочка упиралась в шею Люциуса Малфоя. Но белобрысый подлец даже не шелохнулся, а ухмылка всё также блуждала на его губах.

— Опусти палочку, девочка. Я не собираюсь с тобой драться, — растягивая слова больше обычного, протянул он, тоже переходя на «ты».

Гермиона задыхалась от бешенства. Единственное, чего ей сейчас хотелось, это чтобы Малфой дал повод показать ему, где раки зимуют.

— Я собираюсь отправить ваш высокомерный зад прямиком к чёрту на рога, — прошипела она.

— Не думаю, что ты сможешь применить заклинание к безоружному. И кстати, пожалуйста, следи за своим языком. Неужели так трудно хотя бы попытаться вести себя как леди?

— Я не собираюсь быть твоей игрушкой, Малфой. Даже не вздумай повторить этот номер ещё раз. Ты понял? Это ты пришёл ко мне с просьбой о помощи. И я не собираюсь терпеть твоё высокомерие и надменную упёртость. Может быть, жена и остальные женщины, которых ты знал прежде, с готовностью становились марионетками в твоих руках, но от меня этого не дождёшься! Это уж точно!

Люциус вздохнул и, не меняя выражения лица, заявил:

— Ошибаешься, детка. Если бы только моя жена послушалась и сделала так, как я ей сказал, сейчас она и твой драгоценный муж были бы живее всех живых. Но вернёмся к главному вопросу: отчего ты так расстроилась? Честно, я не могу понять: в чём проблема? Ты сама просила у меня гарантий, что миссис Поттер будет в безопасности. Я предоставил эти гарантии, причём весьма изящно и эффектно. Чем ты недовольна?

«О-о-о, с каким бы удовольствием я сейчас выбила из него эту самоуверенность! Придушить бы его и желательно голыми руками!»

— Почему вы не рассказали мне о плане с письмом?

— Потому что… Как бы это помягче сказать?.. Ты совершенно не умеешь лгать. Сомневаюсь, что тебе удалось бы изобразить удивление, знай ты обо всём заранее.

Довольная улыбка на его лице становилась всё шире и шире.

Гермиона знала, что Малфой прав, по крайней мере, частично, и гнев её постепенно утихал. Конечно, она испытала огромное облегчение: письмо ненастоящее, а значит, Джинни ничего не угрожает. Тем не менее сдаваться она не собиралась.

— Если мы хотим и дальше действовать согласно разработанному плану, вы должны относиться ко мне как к равной, уважать моё мнение и поклясться, что все решения, касающиеся нашего сотрудничества будут приниматься совместно. Это ясно?

В лице Малфоя что-то неуловимо изменилось. Он, не мигая, в упор разглядывал Гермиону, и на какое-то бесконечное мгновение она отвлеклась, увидев в серой бездне его глаз вереницу странных и опасных эмоций.

— И как же ты собираешься убедить меня в этом? Помни, детка, я не привык перед кем-то отчитываться. И перед тобой не собираюсь.