– В смысле "Ну и правильно"?.
– Аккуратно передает горячею пипетку мне, держа дым внутри своего рта. Глотает и выпускает две струи через ноздри.

– А посмотри туда.
– Немного покашляв он указывает пальцем куда то в даль. Я смотрю и вижу Федотову в компании каких-то незнакомых мне парней. Они распевают водку прям из рюмок. Закусывают лимоном или лаймом. Не могу разобрать. Федотова смеется и постоянно трогает и обнимает одного из них. Я подкуриваю стекло. Несколько глубоких затяжек. Глотаю дым и выпускаю его через рот кольцами, продолжая смотреть в их сторону. Федотова хватает парня за член и лезет языком в его рот. Я передаю пипетку и огонь потной руке.
– Прикольно. Да?
– Немного посмеявшись он вернулся к делу и добавил.
– Вот, что бывает когда забываешь мобилу дома.
– На этих словах все наши люди хором засмеялась.

Осушив флягу и проглотив еще капсулу антидепрессанта, я пошел на звуки музыки. Поднимаясь по лестнице немного повздорил с каким-то парнем, которого задел плечом. Предложил ему покурить. Мы дунули и я вошел во внутрь. На входе всунул деньги на вид тридцатилетней крашеной блондинке, с татуировкой на лице и большими туннелями в ушах. Она одела мне зеленый браслет на одну руку, и поставила синею печать на другую. В лицо ударили гитарные рифы. В уши бочка барабанов. По коленям драм-машина. В глаза красный, зеленый, синий, желтый лазер танцзала. В плече очередной мудило, мы переглянулись и я решил вручить ему свой средний палец, продолжая двигаться вперед к сцене. Он, что-то крикнул мне. Но я не услышал. Давая ему об этом понять указывая на свои уши. Оглядевшись я пришел к выводу, что помещение перевыполнено потными тушами, среди которых нужно найти желательно несколько тушь мне знакомых. Пятьдесят процентов тел пляшет у сцены, рядом с которой забитая людьми барная стойка. Территория на которой я, схожа со скоплением людей на улице. Та же структура, теже приоритеты. Вдалеке, почти возле сцены, на красных диванах вижу знакомые мне лица. Две девушки. Одна высокая крашеная брюнетка с коротко подстриженными волосами и в черной майке, другая на первый взгляд натуральная блондинка, низкого роста и с лишним весом. У первой пирсинг в левой брови, у второй под нижней губой. На возраст лет семнадцать. Делаю первые шаги в их направлении, когда меня обхватывает чья-то огромная рука. Чувствую свою голову на уровне его подмышки, от которой несет потом. Его зубы кусают меня за ухо сверху, а щетина режет мне висок. Отталкиваю огромное тело от себя и подымаю взгляд вверх.

– Дружище.
– Он вскидывает свои длинные, худые руки в стороны предлагая мне объятия.

– Какого хрена, Костыль?
– Я тру ладонью свое, только, что укушенное ухо.

– Как тебе это дерьмо?
– Он протягивает мне предплечье. Мы здороваемся.

– Пока, что нормально.
– Я смотрю в сторону девушек, что на красном диване, но их уже нету.
– Это, что Immigrant Song Led Zeppelin?
– Указываю в сторону сцены и вижу там танцующих в толпе брюнетку и блондинку.
– Что за черт. Это punk party или как?

– Панки. Все эти вонючие, грязные куски биомассы, позорившие белую расу.
– Он проводит ладонью по своей бритой голове.
– Отбросы западной цивилизации.
– Костыль, что-то ищет по своим карман. Достает сигарету вставляет в зубы. Жестом просит у меня подкурить. Я открываю Zippo. Запах бензина и сигарета зажглась.
– Кстати, Федотову видел.
– Он выпустил дым в потолок и продолжил.
– Бухую. С жидом каким-то.

– Я знаю. Сам видел.
– Я провел ладонью по шее вспоминая шершавые волокна петли.
– Дунуть хочешь?

– Не. На хрен это цыганское дерьмо.

В этот момент к нам подошел высокий тучный парень в черной футболке и надписью "охрана" и обратился к Костылю.

– Извините, но здесь нельзя курить.
– Басом прокричал охранник.

Костыль сделал две тяги и выпустил дым ему в лицо. Докуривший сигарету он бросил окурок ему в грудь. В сторону полетели искры.

– Слышишь...
– Он посмотрел на карточку с именем, что приклеена к груди охранника.
– Валера?
– Сделал шаг ему на встречу и продолжил смотря на него сверху вниз.
– Пошел в жопу.

Охранник сначала посмотрел на меня, потом на Костыля. Затушил ногой окурок, развернулся и ушел. Мы проводили его взглядом.

– А давай по водочке?
– Предложил он.
– Я угощаю.

Мы двинулись к барной стойке. Я шел за двухметровым телом Костыля, который расталкивал людей как ледокол пробивая нам дорогу к бармену. Мимо прошли брюнетка с блондинкой. Я прошелся по ним взглядом, оценивая перспективы. Они вошли в уборную. Перспективы не очень, но водка все исправит.

Костыль добрался к самой стойке расталкивая локтями людей.

– Эй. Здесь очередь.
– Отозвался парень с дредами.

– Инвалидам без очереди.
– Кинул, даже не посмотрев в его сторону Костыль и обратился к бармену.
– Братишка. Белой, два по сто и лимончика нарежь.

Бармен с рыжей бородой, бритой головой и руками в густых черных волосах исполнил наш заказ. Костыль поднял рюмку и обратился ко мне.

– Ну, что...
– И выпил залпом, стукнул стеклом дна об дерево стола.

Я последовал его примеру и как раз поспели лимоны.

– Еще два по сто.

Бармен повторил. Мы выпили.

– Значит слушай - Начал Костыль.
– Значит, вышел я сегодня с мусарни. Не. Даже не спрашивай. Ща сам все расскажу. Короче вышел я, сегодня утром. Просидел я там две недели и один день. Все в время в замкнутой камере. Не прогулок. Не хера. Короче. Эй, братишка еще два по сто.
– Я достал капсулу антидепрессанта и кинул себе в рот. Оглянулся чем запить. Взял бокал пива у девушки, что была с парнем с дредами. Сделал глоток и вернул на место, подмигнув ей.
– Значит бухаем мы с Летучей Мышью, а он мне говорит, что ему не хватает экстрима. Понимаешь.
– Бармен наливает полные рюмки. Мы на них бросаем короткий взгляд но не трогаем. Костыль возвращается к рассказу.
– Скучно мол ему. Говорит, что нужно заниматься серьезными делами. Спасать белую расу и все такое. Короче, нажрались мы. Летучая Мышь сделал еще сверху две плотных цыганских баночки и мы погнали искать, чтобы такое серьезное сделать.
– Он подымает указательный палец вверх.
– Чтобы Адольф гордился. Понимаешь? Идем мы значит по проспекту. Пусто. Не души. Уже за полночь. Как ни как. И тут вот тебе на. Тучи разверзлись. Ангельское пение воспело в наши уши. Луч Господнего света, спустился с неба указывая нам путь. Вот мол ребята, о чем молились то и получили. И знаешь, на, что нам указал луч Господень?
– Он берется за рюмку выпивает ее не закусывая. Я делаю тоже.
– Коммунисты. Представляешь. Глаз Саурона из башни Мордора, указал нам на здание штаба коммунистов в нашем районе. А там все как надо: бюст Ленина в белом, флаг СССР в красном. Все как надо. Понимаешь. Братишка еще два по сто.
– Он достает сигарету, я протягиваю ему зажигалку.
– Братик и пепельницу, пожалуйста.
– Бармен озадачено посмотрел в его сторону, но спорить не решился. Вместо пепельницы ставит стакан.
– Короче от слов к делу. Пытаемся мы значит разгатить Ленина. Бьем его, бьем. Короче упал он. Этот бюст его. И голова отвалилась покатилась к чертям. Мы ржем. Летучая Мышь прыгает к флагу хочет достать но ничего не выходит. Ростом не вышел. Короче. Я пытаюсь сорвать флаг, а Мышь приспичило отлить. И угадай на что отлить. Я срываю флаг и начинаю топтать его ногами, а Летучий мочится на голову Ленина. И в этот момент мимо проезжает патрульная машина набитая мусорами. Понимаешь?
– Я киваю, и начинаю забивать пипетку прямо не отходя от стойки.
– Короче. Дали мы деру. Но нас вычислили. Еще бы. Я - двухметровый, лысый тип с красной свастикой на руке и Летучая Мышь - постоянный клиент наших правоохранительных органов. Так сказать карманный террорист. Прихожу я значит на следующий день домой с универа, а там они. Погоны блестят. Кокарды сдвинуты на затылок. Глазами пилят. Мать причитает. Вспоминает батю покойного. Короче браслеты на руки и поехал я на пятнадцать суток. И вот сейчас здесь с тобой водку пью. Братан, две по сто.