Но Торин не сдвинулся с места. Он наблюдал за тем, как я подошла к роднику и произнесла три слова.

В этот момент из одной улочки вышел бургомистр, теперь снова одетый в свою обычную одежду и с озорством мне подмигнул, будто прекрасно понимал, каким сюрпризом оказалась для меня его двойная жизнь. С его светлыми волосами, обветренной кожей и пятнами краски на штанах он снова выглядел как отшельник и художник, которого я знаю. Однако теперь я знала о его связи с Чёрной гвардией и поэтому его присутствие ещё больше успокоило меня.

Я посмотрела на родник и произнесла слова погромче. В надежде, я осмотрелась, но ничего не произошло. Лишь Нурия вздрогнула и встала. В этот момент из туристического бюро вышла моя бабушка. Две работницы тоже вышли за дверь и с любопытством за мной наблюдали.

Я сделала пару шагов вперёд и повторила слова. Но снова ничего не произошло. Лишь маленькая птичка подлетела и кружа над головой, казалось, хотела ободрить, чтобы я продолжала. Я сделала ей одолжение и повторила слова, наблюдая за окрестностями. Возможно, где-то откроются ворота или пламенное заклинание скрывало эликсир где-то поблизости.

Краем глаза я заметила, что маленькая птичка подлетела к моей руке и доверчиво села. Она клюнула мои пальцы, и я растерянно посмотрела на в решительности сжатый кулак. Казалось, что она хочет сесть мне на ладонь, но сейчас меня мало интересовала какая-то птичка. Я ещё раз повторила слова, в то время, как маленькая птичка продолжала клевать мои пальцы.

Когда опять ничего не произошло, я разочарованно посмотрела на пальцы, открыла кулак и наблюдала, как маленькая, невзрачная птичка с серо-коричневым оперением, опустилась на ладонь.

Это был обычный воробей, каких можно встретить тысячью. Но этот, казалось, был более доверчивым.

Он прижался к ладошке, и я вновь повторила слова, потому что в этот момент мне казалось, что именно это и нужно сделать.

Птичка радостно защебетала и прижалась к моей руке, в то время как я с удивлением наблюдала за ней. И вдруг маленькая птичка начала сильно дрожать. Казалось, будто её рвёт, и она странно задёргалась. Затем она открыла клюв так, будто хочет выпустить червячка, чтобы накормить птенчика. Однако вместо червячка, из клюва показалось что-то серебренное. Оно становилось всё длиннее и длиннее, и я поняла, что это цепочка, которую она как раз выплёвывала из своего желудка.

В конце концов, цепочка осталась лежать на моей ладони, а маленькая птичка улетела.

Я в недоумении уставилась на свою ладонь, всё ещё не совсем понимая, что только что произошло.

— Цепочка, — прошептала я, изучая её. Она была искусно изготовлена из серебра, и с неё свисала одна единственная жемчужина. Почему-то она показалась мне знакомой.

— Не может быть, — сказала я хрипло.

Эта цепочка с жемчужиной выглядела точно также, как украшение из списка господина Лилиенштейна. Внезапно я поняла.

— Это атрибут власти, — в недоумении прошептала я и посмотрела в сторону бабушки, которая уже спешила ко мне.

— Атрибут власти? — недоверчиво спросила она, обстоятельно разглядывая цепочку.

— Эта цепочка была в списке господина Лилиенштейна, — ответила я, как будто это всё объясняло.

— Однако необязательно, что это должно что-то значить, — ответила бабушка, и я услышала в её голосе сомнения.

— Но зачем тогда кому-то прилагать столько усилий, чтобы так хорошо спрятать цепочку, если это просто старое украшение. За этим должно скрываться нечто большее. Подумай сама, всё сходится. — Я выжидающе посмотрела на неё. — Только мы одни можем проходить через дверь в доме Седони. Возможно, это потому, что в наших венах течёт королевская кровь. У нашей семьи тесная связь с элементами, и мы можем слышать их мелодии. Ты как-то раз сказала, что тебе это тоже под силу, и могу поспорить, что в нашей семье часто проявлялись такие наклонности. Вполне возможно, что твоя бабушка спрятала здесь цепочку, а подсказку скрыла в ветре.

— Хм, — задумчиво сказала бабушка. Но всё же она не выглядела до конца убежденной.

— Не могу в это поверить, — сказал Торин и подошел ко мне.

Я покрутила цепочку в руках.

— Но я не имею ни малейшего понятия какими силами она обладает, — задумчиво сказала я и попыталась что-нибудь почувствовать. Но ничего не ощутила. Однако я не теряла надежды, поскольку грааль патрициев тоже не излучал никакой очевидной магии, как и хроника Акаши. — Возможно, нужно сказать какое-то заклинание или какое-то время поносить цепочку на теле, чтобы проявились её силы.

— Это, наверняка, можно как-то выяснить, — сказал Торин, и я услышала, что в его голосе промелькнуло волнение.

— Несомненно, — согласилась я и открыла замочек.

— Подожди, — в ту же секунду сказала Нурия.

— Почему? — спросила я.

— Потому что я знаю какова сила этой цепочки.

Она говорила медленно и решительно, но всё же её слова имели эффект взорвавшейся бомбы. Я удивленно посмотрела на Нурию.

— И какова же её сила? — спросила я хриплым голосом, в то же время задаваясь вопросом, откуда это известно Нурии.