— Предвыборная компания в Теннебоде! — сказала я, когда заметила, что предвыборные мотивы, которые уже и так постоянно бросали нам в почтовые ящики и которые всё время печатались в «Хронике короны», даже здесь, в Тенненбоде, висели в аккуратных рамках на стенах лестничной площадки.

— Я больше не хочу ничего слышать о выборах.

Голос Лоренца звучал отчаянно, когда мы проходили мимо фотографий Ладислава Энде, Доминика Пфайффера, Патрика Грютцел и Корнелля Лилиенштейн. Проголосовать можно было ещё за этих четверых кандидатов, двое других сенаторов, в течение прошлой недели, отозвали свою кандидатуру, потому что, вероятно, реально оценили свои шансы и знали, что не смогут выиграть у человека, который заказал реконструкцию целой улицы. Его сегодняшнее предвыборное обещание состояло в том, чтобы переместить часть администрации из Берлина обратно в Шёнефельде. Этим он окончательно завоевал сердца магов из Шёнефельде.

— Осталось всего три недели, — успокоила я. — Потом всё закончится.

— Именно, — решительно сказала Лиана, заходя в общую комнату нашей жилой башни.

Разноцветные диваны были распределены по комнате, как в хорошем клубе, и повсюду свободными группками, тихо разговаривая, сидели или стояли студенты. У нас было ещё пол часа, потом профессор Эспендорм будет ждать нас в вестибюле, и я услышала, как Томас Кекуле и Флавиус Гонден спекулируют о том, какие новости хочет рассказать нам профессор Эспендорм, которые не смогла выложить уже во время завтрака.

— И тогда я ожидаю, что адмирал уделит внимание более важным вопросам, а не только защите господ сенаторов, — продолжила Лиана.

— Ах, — внезапно раздался насмешливый голос со стороны, и я испуганно обернулась.

Темноволосая девушка подошла к нам. Её довольное красивые черты лица портил непропорционально большой нос.

— Скара, — сказала я, даже не пытаясь сдержать ненависть в голосе. — Тебя этим летом не поразила молния? Как жаль.

— Не волнуйся, — улыбнулась она. — У меня не было времени для прогулок, потому что я поддерживаю отца в предвыборной компании. Так мило с его стороны, что он выполнил моё желание, сделав реконструкцию Глиняного переулка предвыборным проектом, — она с нетерпением посмотрела на меня. — Не дёшево конечно, но благодаря этому проекту, мой отец точно победит на выборах. В то же время, что более важно, чем выборы, я, так сказать, выкурила вас из вашей любовной берлоги. Скоро ваш дружок сломается. Мой отец хорошенько на него надавит. Он ещё никогда не мог отказать мне в чём-либо.

Я ошеломлённо уставилась на Скару, и глубоко вдохнула, чтобы не поддаться искушению и не метнуть в неё огненным шаром, таким образом навсегда положив конец её интригам. По ней было видно, что она радуется удавшемуся сюрпризу, в то время как на моём лице, скорее всего, читался гнев.

Значит вот кто стоит за всем этим. Почему я сразу не догадалась. Она не забыла, что может шантажировать меня, потому что знает о Глиняном переулке 13. И она прекрасно понимала причину, хотя у неё, казалось, по-прежнему не было доказательств. Может быть она надеялась, что будет достаточно, если строители просто сравняют здание с землёй.

Нет, спокойно сказала я себе, не стоит попадать из-за неё в Хаебрам. Кроме того, ещё ничего не решено. Миро всё ещё владельц дома в Глиняном переулке 13, и даже не думала продавать его Ладисалву Энде, который приобрёл у города Шёнефельде всю улицу за одно символическое евро. Только один дом не принадлежал ему. Ну, по крайней мере пока не принадлежал, и я сделаю всё, чтобы это так и осталось.

Мой здравый смысл одержал победу, и больше не сказав ни слова, я развернулась и ушла.

— Эта ядовитая змея, — выругалась Ширли, когда мы оказались на нашем этаже.

Потом она прошла в свою комнату, чтобы поставить чемоданы, в то время, как летающие тележки автоматически развернулись и направились обратно в вестибюль.

— Будет ещё хуже, если её отец станет примусом, — вздохнула я. — Это окончательно вскружит ей голову.

— Мы действительно ничего не можем с этим сделать? — спросила Лиана, её светлые локоны возбуждённо подпрыгивали.

— Нет, — решительно сказала я, даже если меня терзало искушение снова спуститься вниз и показать Скаре, что её разум больше от меня не в безопасности. Две последние недели мы с бабушкой работали над улучшением моей умственной силы и способностью концентрироваться. Это был критерий, чтобы я вообще могла добиться чего-то в Виннле. До мастерства Торина и Адама мне ещё далеко, но я достигла значительного прогресса и была уверена в том, что смогу проникнуть в разум Скары и заставить её забыть, что она вообще когда-то меня знала.

Но это не осталось бы незамеченным и доставило бы неприятности, которые на данный момент мне совсем не нужны.

— Сосредоточимся на корне зла. Господин Лилиенштейн непрерывно работает над тем, чтобы проследить путь всех предметов антиквариата, которые находятся в этом списке. Еще немного и он отсеет все атрибуты власти, так что мы наконец узнаем, что искать.

— Хорошо, — сказала Лиана. — Я знаю, что в этом больше смысла, но просто она невероятно меня нервирует. Теперь нам придется выносить ее весь день. Но я попытаюсь не думать об этом, и пока ты ищешь атрибуты власти и убираешь драконий навоз, я вместе с Дульсой буду продолжать поиск девушек.

— Я знаю, что это не просто, Лиана, — попыталась я утешить. — Но представь, что выборы наконец состоятся, и мы все сможем поучаствовать в них. У такого кандидата, как Корнелль Лилиенштейн тоже был бы шанс, потому что он действительно стремится к изменениям. Его предложения по реорганизации административной работы и мысли о внутренней- и внешней политике на самом деле хорошие и толковые. Проблема в том, что «Хроника короны» не напечатала ни одного его пресс-релиза, да и на пресс-конференции, которую он организовал в «Гостиной Шёнефельде» не появился ни один из приглашённых журналистов. У него даже нет шанса, чтобы его заметили. По прогнозам, Ладислав Энде однозначно лидирует.