– В общем, да, - вынужден был согласиться Иван.

– И как тебе удалось все это выяснить?

Иван подмигнул Пуле, что в данной ситуации было крайне неуместно и ответил:

– У меня свои источники.

– Что ж они раньше молчали?
– она повысила голос.

– Раньше мы искали убийцу психолога, а надо было...

– Сразу обратить внимание на "АспирИН".

Александра подошла к окну: унылый пейзаж, размытый дождем, надоел так же сильно, как и Ирчин с Нойтером. Поскорее бы покончить с ними. В глубине души она понимала - арестом здесь не поможешь. И как только семью простого невролога затянуло в этот жуткий водоворот преступности? Она вспомнила лицо Марии: печальные глаза и дрожащие губы. Ей необходимо было вернуть счастье в сердце этой женщины. Она была просто обязана воссоединить семью или по крайней мере попытаться это сделать.

А еще она не любила проигрывать и поэтому спустя несколько минут уже снова рылась в своих записях, а еще через несколько распечатала новогодний снимок и долгое время всматривалась сначала в лица, а затем в бумаги. Она явно что-то искала. Неожиданно детектив обо всем догадалась и, повернувшись к Ивану, заявила:

– Я до сих пор не имею ни малейшего представления какое настоящее имя Марии и где ее семья, но зато знаю, почему она до сих пор жива и где ее искать.

Если бы в эту секунду произошло землетрясение, он, наверно, удивился бы меньше. Все, что он смог - это вопросительно развести руками. Такая реакция была для нее не нова. Она улыбнулась и протянула ему свои записи. Сочным зеленым цветом было обведено следующее предложение:

"Филиал по изготовлению твердых форм "АспирИН" закрыт по неизвестной причине".

Иван поднял глаза:

– Ты думаешь ее держат там?

– Центр "Надежда", - уверенно заявила Александра.

– Не понимаю.

– Верь моей интуиции, - она устремилась в коридор, - нам нужно ехать и желательно не с пустыми руками: у меня припрятаны два ствола на чердаке - придется заехать ко мне и еще кое-кому позвонить.

– Но как ты догадалась?
– Иван до сих пор пребывал в растерянности, хотя в выводах подруги и не сомневался.

– В последних записях Сафьяловой сказано, что у компании "АспирИН" есть подпольная лаборатория с вентиляционной шахтой. Название не указано, зато имеется адрес. Угадай, какой?

Глава 27

Напротив Юлиэтты располагалась дверь, еще одна была слева. Пленница заметила и вентиляционную решетку, но, как ни старалась, не могла до нее добраться: она больше часа пыталась сдвинуться с места, но стул оказался привинчен к полу. После того, как Лена принесла пару бутербродов и кружку с чаем, больше похожим на мочу, ее не покидало ощущение, что времени остается все меньше. К тому же эта женщина при ней разговаривала по телефону и обронила пугающую фразу: "В любом случае все будет кончено. Ты можешь приехать". И снова они кого-то ждали. Это становилось смешным, если бы не страх, оплетающий сердце подобно липкой паутине. Юлиэтта попыталась завязать с ней разговор и даже рискнула спросить где ее семья, но Лена ничего не ответила. Ее губ коснулась ухмылка, и она вышла. Юлиэтта вновь осталась одна. Вот тогда-то она и решила сделать все возможное, чтобы добраться до вентиляции: решетка находилась как раз чуть ниже уровня ее головы. Можно было попытаться докричаться до людей, что снаружи, или хотя бы до тех, кто внутри, потому что сидеть здесь одной, не зная, как долго это продолжается, было невыносимо.

Единственными ее посетителями были Лена с едой и уборщик. Он сбросил какие-то пробирки в мусорный пакет и вышел, даже не удостоив ее взглядом. Первое время она просила о помощи, звала "кого-нибудь", умоляла ее выпустить, а потом просто начала кричать и продолжала до тех пор, пока не почувствовала резь в горле. Когда Юлиэтта поняла, что вентиляция недосягаема и ее вряд ли кто-то слышит, она решила сделать то, чего делать всегда стеснялась. Но это был ее шанс на свободу, пусть и совсем мизерный. Она сделала глубокий вдох, сосчитала до десяти и осипшим голосом, борясь со смущением, закричала:

– Я не могу больше терпеть! Мне нужно пописать!

Возможно те, кто держат ее здесь, окажутся великодушными и придут на зов. Она в уме отсчитала две минуты и снова закричала:

– Пожалуйста, сжальтесь! Я сейчас описаюсь!

Время шло, и она уже отчаялась, но вдруг дверь открылась, и на пороге возник человек, которого она меньше всего ожидала здесь увидеть. Это был мужчина из электрички. И теперь она его узнала.

Алексей подошел вплотную, провел по ее взмокшим прядям и без улыбки произнес:

– Привет.

Это дежурное и такое простое слово звучало нелепо, все равно что перед виселицей услышать: "У вас красивое платье". Она даже растерялась и с минуту смотрела на него, не моргая и, кажется, даже не дыша. Затем Алексей развязал ей руки и ноги, одним рывком стащил со стула и повел к двери.

– Я подумал, что присутствие близкого человека тебя будет меньше смущать, - он втолкнул ее в коридор, и она услышала голоса. Слов было не разобрать, а вот смех отчетливым раскатом отражался от стен. Вокруг был полумрак. Алексей довел ее до прямоугольного отверстия в стене, и она поняла, что это дверь. Он повернул ручку, и они оказались в крохотном вонючем помещении. Алексей подвел ее почти к самой стене и указал:

– Прямо перед тобой. Свет не работает, так что придется справляться в темноте.

Он помолчал и затем добавил:

– По старой дружбе могу посветить фонариком.

Она кивнула, все еще не способная отойти от шока. Он вытащил мобильный, и тонкий луч высветил то, что так воняло: на сиденье была размазана рвота. Она заметила кусочки, похожие на банан и ее саму чуть не вырвало.

– Давай, - Алексей подтолкнул ее, и она чуть носом не влетела в унитаз, - я отвернусь.

Она молча взирала то на него, то на сидение, а потом с надеждой спросила: