дизайнера, проработав у нас всего год. Её помощь была неоценима. Вся наша фирма

перестроила работу в соответствии с новым расписанием Джиллиан. Моника продолжала

тесно со мной сотрудничать, ведя практически весь бухгалтерский учёт проектов моих

клиентов, она также сама стала вести небольшие проекты, используя меня, в качестве

консультанта. Она будет вести моих клиентов, пока я буду в свадебном отрыве. Знание того,

что мои проекты не будут заброшены, было огромной помощью с её стороны, но я всё равно

хотела сделать как можно больше до свадьбы.

К концу недели я была как выжатый лимон, но с чувством, что очень далеко

продвинулась. У меня была назначена встреча с Джиллиан в половине пятого, которая, я

была более чем уверена, закончится выпивкой. У меня было такое чувство потому, что таким

было практически каждое окончание недели, когда Джиллиан была в Сан–Франциско. Тот

факт, что у меня в руках покоилась бутылка вина, тоже намекал на такой исход. Я шла в

направлении её кабинета с кипой папок, цветными карандашами, которые всегда при мне, и,

естественно, с бутылкой вина. Подойдя ближе, я услышала, как она вскрикнула, разговаривая

с кем–то по телефону.

– О господи, ты уверен? Что это значит? Боже, что я должна ей сказать?

Я мельком заглянула в её кабинет, не желая прерывать её разговор, и чтобы не

создалось впечатление, что я подслушиваю.

– Может мне зайти позже? – прошептала я.

Она взглянула на меня, от этого взгляда волоски на моей шее встали дыбом. Её глаза

были широко раскрыты, излучали панику и были наполнены слезами. Внезапно комната

сжалась до размеров спичечного коробка, в поле моего зрения попадало лишь её лицо и

телефон.

– Что случилось? – дрожащим голосом спросила я. Я знала, это были плохие новости.

– Кэролайн, милая, это Бенджамин, – начала она, моя кровь застыла в жилах. Чуть

позже я осознала, что выронила всё, что держала в руках, включая вино, которое упало мне

прямо на большой палец ноги. Синяк держался несколько месяцев.

– Что происходит? – мой голос был чужим.

– Я не знаю, он просто позвонил и …

– Джиллиан, дай сюда телефон,– в мгновение ока я оказалась возле неё и вырвала

телефон из её руки. – Где он? Что происходит?

– Кэролайн, я пока точно не знаю. Я…

– Если бы ты ничего не знал, ты бы не стал звонить Джиллиан, а она бы не стояла

здесь белая, как смерть. Что с Саймоном? – я все больше и больше повышала голос,

практически переходя на визг. В моём голосе звучало отчаяние. Я была до смерти напугана.

– Я практически ничего не знаю. Один из ребят, с которым был Саймон, позвонил

мне.Видимо, мой номер значится в списке контактов на случай возникновения чрезвычайных

ситуаций в NationalGeographic. Сегодня в одной из пещер произошёл несчастный случай, я

толком не понял, что там произошло. Этот парень плохо говорит по–английски и связь

постоянно прерывалась…

– Твою мать, Бенджамин, что произошло? – заорала я, сильно ударив рукой по столу

Джиллиан.

– Он упал. Он находился на какой–то бамбуковой конструкции, страховочная верёвка

оказалась ненадёжной, и он упал. Я не знаю, с какой высоты, возможно достаточной, чтобы

переломать кости.

– Сломанные кости, ясно, понятно, перелом костей,– на выдохе произнесла я,

ухватившись за стол, потому как мои колени подгибались. – Понятно, понятно,– повторяла я.

– Но это не всё. После падения он не приходил в сознание, возможно у него черепно–

мозговая травма. Они по воздуху доставили его в больницу, но он всё ещё без сознания. Это

всё, что я знаю. Я пытался дозвониться до его лечащего врача, но…

– Моника! – заорала я, выйдя в коридор. – Тащи свою задницу сюда немедленно!

– Кэролайн, что ты делаешь? – спросила Джиллиан, я остановила ее, подняв

указательный палец вверх.

– Бенджамин, мне нужно знать, где конкретно он находится, какой город, какая

больница, как зовут его врача, имя и номер телефона парня, с которым он работал,– как раз в

этот момент Моника вбежала в кабинет.

– Кэролайн, господи боже ты мой, просто “Моники” было бы достаточно…