— Это подростковые заскоки.

— Уволь меня от своих глупых объяснений! Я тоже была подростком, однако свои заскоки держала при себе, а могла пожаловаться маме и мы уехали бы раньше, и отчим такой бы вам пистон вставил, что быстро заскоки прошли и, мама, может быть, дольше бы прожила, — разворачиваюсь и бегу к остановке, замерзла я, на автобусе поеду.

Глава 4

Два месяца спустя. Эмилия.

Когда охранник сказал, что в одном кабинете ещё есть работник, я подумала, что отчим решил опять со мной поговорить. Может, попросить начальство перевести меня на другой этаж, какая разница какие кабинеты мыть, на этажах их одинаковое количество и площадь у них одинаковая для меня разницы нет, но если отчиму захочется со мной встретиться, то он и на другой этаж придет, так что ничего менять не буду. Раз уж спустя четыре года судьба свела меня с бывшими "родственниками" то зачем убегать, выясним отношения раз и навсегда и разойдемся.

Не хочешь кофе выпить? — В коридор выходит Роман, а я думала, что отчим хотел меня увидеть. Может, Роман просто задержался на работе, а я навыдумывала себе всякого? Зачем я им нужна, кто я для них? Слова Романа, что отчим чувствует вину передо мной только слова. С чего бы ему быть виноватым? Он ко мне не лез, воспитывать не пытался, обеспечивал мои нужды и считал, что этого достаточно. Так и я так считала и большего от него не ожидала, а что его сынок мне жизнь портил, так отчима это касалось мало, а может, мне следовало пару раз Никиту по дурной башке огреть, чтобы мозги на место встали. Но, как говорится, прошлого не вернешь и заново не переживешь.

— Роман, я не хотела бы отвлекаться от работы, спасибо за предложение и освободи кабинет я должна провести уборку, — он кивает головой, и я ухожу мыть туалеты, думаю, у него хватит такта не ходить за мной.

* * *

Вымыв ведра и разложив тряпки на специальной сушилке в подсобном помещение снимаю перчатки и халат, на сегодня я закончила со следующей недели нужно начинать мыть окна, постепенно по паре окон за смену, весна на улице, требуется генеральная уборка, средства и инструмент нам уже выдали намек мы поняли, нужно приступать, а пока у меня впереди два выходных и только одна работа в прачечной, и это радует.

— Ты категорически отказываешься от кофе или не хочешь пить его в моей компании? — Роман появляется, когда я закрываю подсобное помещение.

— Ты же что-то от меня хочешь? — Он кивает головой, смотрю на часы, — хорошо, выпьем кофе, поговорим, полчаса до второй работы у меня есть, пойдем в помещение для отдыха.

Сажусь за столик, жду, когда Роман приготовит кофе, раз позвал, пусть ухаживает за дамой.

— Ты же не знаешь, что было после ухода твоей мамы? — говорит он, ставя передо мной чашку с кофе.

— И не хочу знать, Роман, если ты позвал меня на кофе, чтобы пожаловаться, то давай просто помолчим и насладимся напитком или ты расскажешь о своем бизнесе. Ты тоже здесь работаешь?

— Нет, дядя нас в свой бизнес не пустил, я просто напросился сегодня в его офис.

— Он дал вам возможность проявить свои таланты и самостоятельность, разумный подход, не всегда же он будет стоять за спиной и страховать, самим нужно строить свою жизнь.

— Мы с Никитой держим пару автомастерских и бар для байкеров, кстати, у меня в баре освободилось место бармена, там зарплата больше.

— Если это предложение, то я вынуждена отказаться байкеров терпеть не могу и, судя по новогодней ночи, моя неприязнь имеет причины.

— Я выгнал его, в бар он больше не приходит в нашу тусовку тоже.

— Какой защитник слабых нашелся, а по мне так моральное избиение ничем не лучше, чем физическое.

— Ты меня ненавидишь?

— Нет, я испытываю к тебе стойкую неприязнь, до ненависти не дошло, хотя проживи я с вами чуть больше, может, и стала бы ненавидеть.

— А как добиться твоего прошения и симпатии?

— До симпатии длинная дорога. Вопрос: хочу ли я по ней идти?

— И каков будет ответ?

— Не хочу, Роман, предпочитаю забыть о вашей семье и никогда не вспоминать, может, чуть позже я решу, что пора простить обиды, сейчас же даже думать об этом не хочу.

— Мне следовало подумать, что о симпатии я зря заговорил, но я хотел бы просить прощения за свое поведение. К сожалению, я только в армии осознал каким был придурком, ты же мне ничего не сделала, как и твоя мама. Просто я был зол на весь белый свет, а ты была удобной мишенью для выхода моей злости, ну ещё моя родительница не давала ей затихать, постоянно говоря гадости, а я слушал, и думать о причинах её злости не хотел.

— А тут и думать не нужно: мы с мамой два лишних рта на кошелек её брата, который кормил вашу семью. Я это ещё в двенадцать лет поняла, ты же, зацелованный родительницей, не хотел думать вообще, тебя вели на поводке, ты шел, говорили: "фас", ты нападал, да ещё и осознал причины только в армии, ну лучше поздно, чем никогда. — Встаю и несу кружки в мойку, сейчас вымою посуду и пойду в прачечную, — оставь меня в покое, Роман, думаю, твоя совесть выдержит без моего прощения.

— Ты мне нравилась тогда, и сейчас я не остыл, — шепчет он, подходя ко мне.