Я не могла дышать. Я не могу сделать вдох!

— Убирайтесь. Пошли прочь! Прочь! — Я подскочила на кровати, затем вновь рухнула на нее. Мои ребра причиняли мне отчаянную боль, и я увидела звезды перед глазами, погружаясь в бессознательное состояние. Влажный кашель неистово стискивал легкие, в то же самое время, как вина погружала меня все глубже в безумное состояние.

Наркотики. Мне необходимы наркотики. Мне было необходимо что-то, чтобы подавить эту эмоциональную пытку. Мне был необходим туман, который бы унес меня далеко, так далеко, чтобы мой разум не разлетелся на куски.

— Я желаю умереть. Заслуживаю смерти. Я причиняю им боль. Всем этим птичкам. Я сделала это. Я выполняла то, что они говорили. Дай же мне что-нибудь. Хоть что-нибудь!

Тяжелое давление опустилось на мои плечи; мои глаза распахнулись.

— Черт побери, Тесс. Успокойся. — Наполненный страданиями взгляд Кью встретился с моим. Его вид только еще больше заставлял меня погружаться в сумасшедшее состояние.

Он нашел меня. Я знала, что он сделает это. Но теперь я была не достойна его. Я убивала. Причиняла боль женщинам вместо того, чтобы спасать их. Я была полной противоположностью Кью, и он бы убил меня, если бы узнал это.

Я начала задыхаться от переизбытка воздуха.

— Не нужно. Пожалуйста. Я не хотела делать это. Я знаю, что ты не можешь простить меня. Но только не убивай. Не делай этого.

Жуки сильнее стали пожирать мою плоть, вырывая из легких еще один крик.

— Тебе нужно умолять, если ты хочешь, чтобы жажда прекратилась, малышка.

Появился Белый Человек, и я знала, что мне необходимо делать.

Я схватилась за Кью, сжимая его своими жаждущими руками, так отчаянно желая спокойствия, что даровал туман. Я сделаю все, что угодно. Буду кем угодно. Буду умолять. Воровать. Лгать. Убивать.

О, господи. Я был готова убить вновь, если бы это помогло мне избежать этого сумасшествия.

— Дайте же мне то, что мне так необходимо.

Кью выругался, усаживая меня своими сильными руками. Жидкость в моих легких, которая пребывала в горизонтальном положении, сменилась на вертикальное, заставляя меня заходиться кашлем еще отчаяннее.

Он сжал мои плечи.

— Не волнуйся. Тесс. Прекрати. Ты в безопасности. Ты в безопасности со мной, mon amour (прим.пер. Моя любовь).

Он лгал. Я никогда не буду в безопасности. Никогда не буду свободна от подлости, что совершила.

«Не смотри на меня. Чтобы не видеть ужаса, что я натворила».

— Тесс. Черт побери, эсклава. — Он тряс меня, отчаянно впиваясь пальцами в плечи. Его прикосновение несло с собой жуков, которые извивались, впиваясь в меня, пожирая заживо.

Если меня не убьет вина, то жуки станут моей погибелью.

— Остановись. Прекрати. Ты причинишь себе вред. — Кью схватил меня за подбородок, заставляя оставаться на месте, и каждое отвратительное действие, что я совершила, душило меня, отправляя в свободное падение.

Я нажала на курок.

Замахнулась бейсбольной битой.

Я оцарапывала.

Пытала.

Я причиняла бесконечные муки тем девушкам.

Мое сердце разрушало себя с каждым воспоминанием, не в силах выдержать боль. Белый Человек ворвался в мои мысли.

— Что я говорил тебе насчет боли? Скрывайся от нее, как хорошая рабыня. Делай все что угодно, чтобы избежать этого. Будь хорошей девочкой. Послушной. Или же я сделаю это в двадцать раз хуже для тебя.

Он отбросил в сторону плоскогубцы, которые держал, и начал размахивать сварочной лампой в непосредственной близости от моего тела.

Я хотела свернуться в клубок и умереть. Я ожидала ожога, что расплавит мою кожу. Я заслуживала, чтобы меня подожгли... сожгли, как ведьму. Я была ведьмой. Проклятой и преисполненной злом.

— Сделай же это! Прикончи меня! Я не заслуживаю жить!

— Бл*дь, Тесс, ты убиваешь меня. Вернись ко мне. Прекрати это сейчас же! — голос Кью сорвался с умоляющего на крик.

Я задрожала, я еще никогда не была так близка к смерти. Чувствовала себя так, словно была в шаге от могилы. Все, что мне предстояло сделать, — это позволить вине всецело поглотить меня, и затем я была бы благословенно свободна. Тарантулы ползали по мне, передвигая своими пушистыми лапками, и я окончательно сдалась. Я утратила всякое благоразумие.

Кью, возможно, и нашел меня, но я потеряла свой рассудок из-за того, что совершила. И никакое количество помощи или лечения не поможет мне исцелиться.