Но это было.

Повернуться к странной женщине, называющей себя воплощением смерти, оказалось очень трудно. Но Саске справился.

— Я… хочу попробовать.

— Нет. Не хочешь. Сакура? Не хочешь ли попробовать ты?

Куноичи вздрогнула, обхватила себя за плечи.

— Я… не знаю. У меня нет проблем, которые нужно решать так радикально.

— Тогда давай я тебя просто обниму? Я рада тебя видеть. Все версии тебя. И все версии тебя, Саске, — Ши обернулась к нему и посмотрела нейтрально. — Только перестань уже гоняться за призраками и догони себя. Если захочешь для себя — я к твоим услугам. Если для призраков… прости.

Сакура робко улыбнулась, шагнула вперёд. Первый страх прошёл, и теперь сестра Наруто с говорящим именем Ши вызывала, скорее, спокойствие. А спокойствие… спокойствия и уверенности Сакуре очень не хватало.

Саске недовольно нахмурился. Он не понимал, что вообще происходит и чего пытается добиться от него эта «Шинигами», но было отчего-то обидно. Ему не доводилось сталкиваться с ситуацией, когда принимаешь тяжёлое для себя решение — а оно оказывается неважным. Не нужным никому.

Неприятно.

Ши обняла подругу. Такую живую, такую цельную. Чуточку усталую, но такую хорошую.

— Ты умница. И всё у тебя будет хорошо…

Сакура даже прикрыла глаза, впитывая в себя это прохладное спокойствие и уверенность. Постояла немного, отстранилась, улыбаясь уже безо всякого принуждения.

— Спасибо. Это было… здорово.

Ши погладила её по щеке, улыбнулась.

— Жизнь, что стучит в твоём сердце, — прекрасна. Это чудо, которое ни с чем не сравнить. Береги её.

Она убрала руку, отступила на шаг. Посмотрела на Саске.

— Возможно, я могу ещё раз попытаться. Вы можете оставить нас наедине на пару минут?

Сакура коротко кивнула. Умиротворение, испытанное ею в объятиях Ши, было восхитительным чувством. Таким хотелось бы поделиться. И если Саске всё-таки решится попробовать — она будет рада.

Ши подождала, пока они выйдут, и присела перед креслом.

— Саске. Почему ты согласился на уговоры Сакуры?

Учиха коротко зыркнул на неё из-под чёлки. Привычкой изливать душу малознакомым людям он не страдал, оставляя это на долю Узумаки, но…

Кажется, в этот раз результат нужен был ему, а не от него.

Саске нахмурился, пытаясь сформулировать словами тот смутный порыв.

— Я… не хочу больше быть лишним. Изгоем.

— А почему ты считаешь себя изгоем?

— Потому что я лишний, — Саске посмотрел на неё с недоумением. — Не такой, как они. Не могу быть таким.

— А какие они?

— Не ставящие под угрозу тех, кто рядом.

— А как ты ставишь под угрозу тех, кто рядом?

Учиха одарил Шинигами ещё одним недоумевающим взглядом.

— Само моё присутствие рядом — угроза. За мной слишком многие охотятся.

— Кто за тобой охотится?

— Желающие отомстить. Желающие получить мои глаза. Желающие прославиться победой. Желающие добраться до Орочимару или Наруто, — Саске пожал плечами. — В последний раз это были какие-то странные типы с шаринганами, которые хотели отомстить мне за Итачи и поэтому напали на мою дочь.

Ши вздохнула.

— Те, кто хотят добраться до Орочимару или Наруто. Почему они должны делать это через тебя?

— Потому что такая возможность есть и её исключать не стоит.

— Ты считаешь, что ты делаешь их более уязвимыми, чем любой другой контактирующий с ними шиноби?

— Да, — Саске с каждым вопросом чувствовал себя всё более неуютно и всё более идиотом.

— Почему?

— Потому, что за мной охотятся гораздо больше, чем за другими шиноби, — Учиха решил проявить терпение.

— Хорошо, допустим, — Ши тоже была терпелива. — Ты думаешь, что за твоими глазами охотятся больше, чем за биджу Наруто? Чем за глазами его сына или твоей дочери? Чем за разработками Орочимару?

— Да. За мной охотятся ещё из желания отомстить. Лично мне или клану.

— А что ты сделал для того, чтобы остановить это мщение?

Учиха хмуро на неё взглянул и промолчал.

— А почему ты ничего не сделал? — Ши поняла его без слов. — Неужели хочешь, чтобы они таки отомстили?

— Нет, — буркнул Саске. — Но если я буду искать каждого, кто хочет мне отомстить, чтобы разобраться с ним, больше ни на что времени не хватит.

— Ты насолил настолько многим?

— Часто — самим фактом своего существования, — Саске откинулся на спинку кресла, наконец ощущая хоть какую-то уверенность в своей правоте.