— Хорошо, Зандер, — он не стал спорить с ним. Зачем? Когда тот уйдет домой, он все равно все сделает по-своему.

— Лемми, пожалуйста.

— Хорошо-хорошо, я буду осторожнее, — согласился он, а про себя подумал: «Иди скорее, Зандер, домой. У меня дело неотложное появилось».

Лемми не мог дождаться, пока Зандер переоденется и вместе с Кертисом покинет комнаты. После этого он, не торопясь, надел свой самый лучший костюм из светло-серого бархата, расшитый серебряной нитью и маленькими бриллиантиками, и невысокие сапожки в цвет из замши, затянул волосы в высокий хвост, а в уши вдел жемчужные серьги на длинной цепочке из белого золота. Окинув себя взглядом в большом зеркале, остался доволен — он сделал многое и сделает еще, чтобы понравиться мужчине, если случайно встретит его. Он собрался уже выйти на прогулку, как в комнату неожиданно вернулся Зандер.

— Лемми, ты куда собрался? — спросил тот удивленно вырядившегося, как на праздник, юношу.

— Просто побродить по дворцу, — пожал плечами Лемми.

— Не делай этого. Я за тебя волнуюсь.

— Что со мной может произойти? Ни-че-го. Когда понадобится, я прикроюсь невидимостью.

— И все-таки я не советовал бы тебе этого делать. Я люблю тебя и переживаю, чтобы с тобой ничего не случилось.

— Я не люблю тебя, Зандер, я не могу тебя любить, — и Лемми, схватив его за руку, втащил в гардеробную к тому же зеркалу, где только что стоял он сам.

— Что ты видишь?

Из зеркала на Зандера смотрел красавец-юноша в дорогой одежде с высоко зачесанными шелковыми черными локонами, и уставший шут, с жесткими пегими волосами, торчащими в разные стороны, в старом потрепанном камзоле. На его обычном лице выделялись только орехового цвета живые глаза.

— Ты считаешь, что вот это можно любить, — и Лемми ткнул пальцем в отражение Зандера, — посмотри на свое лицо.

«Что вам всем далось мое лицо. Лицо, как лицо. С твоим, Лемми, даже графу Ориану тяжело тягаться», — подумал Зандер, но ничего не ответил и только грустно посмотрел в зеркале в глаза Лемми.

— Не надо ничего говорить о моем лице, я и так все знаю о нем. Я, пожалуй, пойду. Будь осторожен.

И Зандер ушел, оставив Лемми нервно ходить из угла в угол.

«Вечно он своими нравоучениями выводит меня из душевного равновесия», — и юноша, схватив подушку, с силой запустил ее в дверь. Но то ли Зандер не прикрыл ее до конца, то ли Лемми сильно кинул подушку, но от удара дверь приоткрылась, и подушка вылетела в коридор под ноги проходящему мимо мужчине.

Они узнали друг друга — Лемми того мужчину, ради которого он так вырядился, а мужчина того красавца, которого встретил в купальнях. Мужчина молча поднял подушку и вошел в комнату.

*

Зачем вернулся Зандер во второй раз, он уже не помнил. Он не помнил, впрочем, зачем приходил и в первый, что-то просто не давало ему уйти. Подходя к своим покоям, дверь в которые была почему-то приоткрыта, он услышал странный звук — что-то скрипнуло… А потом кто-то глухо стал стонать. Стоны были надрывными, больше похожими на рыдания. Его Лемми! Зандеру захотелось распахнуть дверь, и, шагнув вперед, утешить, но ноги его почему-то отказались повиноваться. Что-то заставило его остановиться и осторожно заглянуть в приоткрытую дверь. При неярком свете ночной лампы он ясно увидел двух людей, страстно совокупляющихся друг с другом. Лицо мужчины он не видел; он размеренно двигался, толкаясь в дрожащее под ним тело юноши, ноги которого обнимали мужчину за талию. Рядом с кроватью на полу валялась их одежда. Зандер их обоих узнал сразу без труда — мужчина был его королем, а второй был его Лемми. Зандер смотрел на них, не имея сил уйти, пока все не закончилось. Король несколько раз хаотично дернулся, затем немного отстранился от своего юного любовника. Лемми громко застонал, впиваясь пальцами в плечи мужчины и изгибаясь под ним. Король снова резким толчком вошел в него и замер, заглушая свой стон и стон своего любовника страстным поцелуем. Потом тишину ночи нарушил только громкий шепот Лемми:

— Я вас хочу… еще.

«Бежать, бежать отсюда!» — Зандер стал задыхаться от увиденного, не хватало только, чтобы, как тогда, король обернулся и улыбнулся ему. Сколько можно?!

========== Глава 37 ==========

Зандер шел по аллеям парка, не разбирая дороги и ничего не видя перед собой, а боль когтистой лапой разрывала его грудь на части. Он так шел и шел, пока на одной из лужаек не споткнулся о тело… графа Ориана. Тот лежал на спине, раскинув руки в стороны, а по его щекам непрерывным потоком струились слезы.

— А-а-а-а, это ты, шут, — произнес он, еле ворочая языком.

Было такое чувство, что граф сильно пьян, и, упав, просто не смог больше подняться.

— Вы плачете, граф Ориан? — спросил Зандер, опускаясь рядом без сил. Внешне он был бесстрастен, как никогда. Хотя хотелось биться головой о стену и рвать на себе волосы. Вот только он не мог решить — делать это одновременно или все же по очереди? А сердце в это время обливалось кровью.

— Вы их видели? — спросил граф голосом без всяких эмоций, а потом уточнил. — Вы не могли их не видеть. Я вот лежу и думаю, и не могу решить, кого мне убить первым — короля или его нового любовника. А потом принять смерть от ваших рук. Насколько я понимаю, он ваш брат.

Зандер молча кивнул, не задумываясь о том, что граф на него не смотрит и его кивка не видит. Он и сам об этом только что размышлял, только кого убить первым, еще не решил — любил-то он их обоих в отличие от Ориана.

— Знаешь, он должен был прийти ко мне сегодня. Я ждал, ждал, а, не дождавшись, пошел его разыскивать. Даже далеко идти не пришлось, — граф усмехнулся. — У нашего короля есть дурная привычка — он двери плохо за собой закрывает. Я их в вашей спальне нашел.

Зандер, не произнеся ни слова, вынул носовой платок из кармана, сначала вытер слезы на щеках графа, потом заставил его высморкаться. И уже после этого лег рядом с ним на траву голова к голове. Они лежали вот так и молча смотрели на звезды. И вдруг одна из них, сорвавшись, пролетела по всему куполу ночного неба.