После смерти тирана антиеврейская политика в СССР проводилась в разных формах до конца 1980-х гг., хотя антисемитизм в нем по-прежнему лицемерно отрицался. Продолжалась систематическая дискриминация евреев во всех сферах жизни общества, чинились препятствия соблюдению традиций и ритуалов иудаизма, велась активная «антисионистская» пропаганда, контакты с зарубежными еврейскими организациями и попытки репатриации в Израиль были чреваты преследованиями, любое обострение ситуации на Ближнем Востоке служило поводом для разжигания враждебности к евреям. С развалом СССР антисемитизм в странах СНГ стал еще более разнузданным. Появились откровенно националистические организации, стали легально издаваться книги антиеврейского содержания, участились надругательства над еврейскими памятниками, нападения на синагоги и прочие провокации, инициаторами которых оказываются прокоммунистические и неонацистские группы. Происходит тесное сближение, а зачастую полное совпадение слов и дел антисемитов красно-коричневого спектра.

На Западе расстановка сил в рядах антисемитов после Катастрофы изменилась.

Среди традиционно правых открытое юдофобство пошло на убыль: христианские конфессии отказались от воинствующего антииудаизма, правои левоцентристские демократические партии отвергли антиеврейский расизм. Юдофобство сдвинулось на крайне правый фланг, уйдя в подполье. Зато в кругах левых радикалов после образования Государства Израиль антисемитизм расцвел в виде антисионизма. Неомарксисты, троцкисты, анархисты и пацифисты, антиглобалисты и экологисты, выступая в защиту «порабощенных» и «угнетенных», обвиняют молодое еврейское государство и мировое «сионистское лобби» в неоколониализме, антигуманизме, неофашизме и расизме. Их не смущает, что Израиль возник в результате длительной национально-освободительной борьбы еврейского народа. Их не волнует, что суверенность Израиля, созданного по решению ООН, признана подавляющим большинством стран мира. Их не тревожит, что с момента провозглашения крохотному государству беспрерывно приходится отстаивать право на безопасное существование, ликвидируя реальные угрозы со стороны исламистов и террористов. Левые игнорируют и то, что Израиль – единственный форпост демократии во всем Ближневосточном регионе.

Левацкие группировки и «правозащитники» на протяжении многих лет атакуют Израиль, обвиняя его в проведении «политики апартеида», ущемлении «жизненных интересов и прав» палестинцев. По убеждению левых, евреи, в прошлом жертвы нацизма, сегодня сами уподобились фашистам, причиняя страдания мирному населению Палестины и совершая «преступления против человечности». Начиная с Шестидневной войны 1967 г. любой конфликт на Ближнем Востоке используется для тенденциозных выпадов против израильтян – этого «маленького, элитарного, самоуверенного и властвующего народа», по выражению Шарля де Голля. Франция в конце ХХ в. превратилась в эпицентр мусульманского антисемитизма. Нападения на евреев, их синагоги, кладбища, школы и магазины поддерживаются ультраправыми Ле Пена и не осуждаются левыми радикалами. Социалист Франсуа Миттеран и голлист Жак Ширак неоднократно обвиняли Израиль в «неадекватных агрессивных действиях», применяя против него экономические санкции. С начала ХХI в. усилились антиизраильские выступления и в Великобритании. Лейбористский министр иностранных дел Дэвид Миллибенд, еврей по происхождению, критикует власти Израиля за «деструктивную» позицию на переговорах с палестинцами.

В ФРГ, где отношения с Израилем основаны на традиционном партнерстве и дружбе, а злобный антисемитизм преследуется по закону, политическое юдофобство осталось уделом маргинальных правоэкстремистских групп. Вместе с тем новой формой антисемитизма, открыто проявляемой с каждым новым витком эскалации на Ближнем Востоке, стал радикальный антисионизм левых. И хотя писатель Герхард Цверенц еще в 1976 г. заявил, что «левый антисемитизм в принципе невозможен», в ФРГ задолго до этого происходили события, говорившие об обратном. Хвалебные гимны RAF и других ультралевых организаций в честь «героев освободительной борьбы», убивших израильских спортсменов в Мюнхене и захвативших самолет с заложниками-евреями, антиизраильские демонстрации перед синагогами и взрыв бомбы в здании Еврейской общины Берлина в знак протеста против войны в Ливане, призывы бойкотировать израильские товары в связи с операцией в Газе, листовки солидарности с ХАМАСом и «Хезболлой» – всё это свидетельствует об активизации левого антисемитизма. Марксист Карам Келла из Гамбургского университета оправдывает эту нетерпимость: «Евреи сами виноваты в том, что их преследуют, пока они придерживаются сионизма». Конечно, не все в лагере левых придерживаются подобных позиций. Лидер «молодых социалистов» Франциска Дроссель недавно резко выступила против антисионизма в рядах СДПГ, потребовав дистанцироваться от исламистов и неонацистов, продающих «антисемитизм в левацкой упаковке».

Нельзя не упомянуть также о израильтянах-антисионистах и евреях-антисемитах. Постулируя свой либерализм, некоторые интеллектуалы еврейского происхождения вольно или невольно становятся глашатаями антисионизма и антиизраилизма. Так, лауреат Нобелевской премии Иешаягу Лейбович назвал солдат ЦАХАЛа «юдонацистами», а его внук-адвокат сравнил своего подзащитного – террориста Баргути – с борцом за свободу евреев Моисеем. Бывший профессор Хайфского университета Илан Паппэ обвиняет Израиль в аннексии чужих земель, апартеиде и этнической чистке в отношении арабов. Сионист левой ориентации писатель Амос Оз осуждает власти Израиля за недостаточную гибкость на переговорах с палестинцами. Американский финансист Джордж Сорос обвинил Израиль в росте антисемитизма в Европе из-за «преступлений евреев в Ливане и Газе» и спонсирует антиеврейские организации. Профессор Нью-Йоркского университета Норман Финкельман осуждает мировое еврейство за «пропаганду холокоста» в корыстных политических и финансовых целях.

Настрой неолибералов против Израиля независимо от их субъективных намерений объективно способствует разжиганию антисемитизма в мире. Социолог Шломо Эдельман утверждает: израильтянин, безудержно охаивающий политику своей страны, оказывается антипатриотом, а еврей в диаспоре, умышленно дискредитирующий Израиль, неизбежно становится антисемитом. С другой стороны, тот, кто апологетически оправдывает любые действия израильских властей, превращается в фанатичного еврейского националиста. Конечно, в свободном обществе каждый вправе критиковать свое или чужое правительство, но он должен отвечать за содержание и форму этой критики. Сознательное замалчивание или искажение событий прошлого и настоящего в жизни еврейства и его государства, ложные обобщения и бездоказательные выводы характерны как для «старых», так и для «новых» антисемитов.

Мы жили в стране, где почти открыто существовал государственный антисемитизм. Как следствие этого у многих советских евреев развилось качество, которое вряд ли нас украшает: мы утратили национальную солидарность, мы стыдились своей национальности и своих родителей, носивших исконно еврейские имена. Мы нарушали библейскую заповедь: чти отца твоего и мать твою. По возможности, мы русифицировали свои имена и отчества, а некоторым даже удавалось избавиться от «неблагозвучной» фамилии. В смешанных браках мы давали детям любую национальность, только бы не записать их евреями. Не удивительно, что после каждой переписи населения количество евреев уменьшалось. Это потом все вдруг вспомнили о своих еврейских корнях. Потеряв религию, мы утратили ту «непреклонную национальную гордость». Да и какими мы, собственно, были евреями, если не знали ни религии, ни культуры, ни обычаев, ни истории – ничего, что делает человека евреем. Почти все мы были «русскими», если не считать «самой малости»: той крови, что течет в наших жилах, да еще записи в пятой графе. По поводу принадлежности к еврейскому народу Борис Пастернак писал: «Что значит быть евреем? Для чего это существует, чем вознаграждается, чем оправдан этот безоружный вызов, ничего не приносящий, кроме горя?»

Исторически сложилось так, что, в отличие от других народов, мы, евреи, несем коллективную ответственность за реальные и вымышленные грехи каждого нашего соплеменника. Я всю жизнь ощущал, что по мне судят об остальных евреях и что по всем другим евреям судят обо мне. Поэтому каждый из нас, замышляя крупное или мелкое «прохиндейство», должен подумать не столько о последствиях для себя лично, сколько о последствиях для еврейского народа в целом.