– Марчут, если можешь, покличь Старшего. Разговор к нему есть...

– Да, да, конечно, сейчас позову.

Девушка выскользнула из дома, Хак проводил ее взглядом. Не прошло и двух минут, как заявился Старший, а вот Марчута где-то задержалась, к великому сожалению Хака.

– Спасибо, Старший, за угощение.

– Да брось, Магор! Всегда рад... добрым гостям.

Магор благодарно склонил голову, чуть помедлив произнес:

– Нашим друзьям нужно... в Фаварат!

Старший удивленно вскинул брови, но смолчал, повисла тишина, наконец задал вопрос:

– А ты уверен, Магор, что им... можно доверять?

– Уверен!

Старший прошелся пристальным взглядом по Гансаулю, потом по Хаку.

– Ладно... когда отправлять?

Магор повернулся к Гансаулю:

– Когда будете готовы?

Тот взглянул на товарища, Хак кивнул.

– Да хоть сейчас...

Старший молча поднялся, бросил уже на пороге:

– Вас позовут, отдыхайте пока...

Музыка стихла, едва показался король. Вот он медленно спускается по лестнице, со второго этажа прямо в центр Главного зала дворца. Гости изумленно зашептались, всем жутко интересно, что за два незнакомца у императора за спиной. Цукенгшлор чувствует назойливые взгляды, они обшаривают с головы до пят, ныряют в карманы, за пазуху, щупают, как бычка на ярмарке. Противно. Ничего, сейчас король вас обрадует...

– Господа! Его наисветлейшее величество Гафаил Второй.

Гости покорно склонили головы, таков ритуал приветствия. Алшар пальцем поманил распорядителя, тот с удивлением покосился на короля, нерешительно приблизился к колдуну. Алшар шепнул пару слов на ухо, распорядитель испуганно вскинул брови, снова взглянул на Гафаила, но тот стоит, словно статуя, абсолютно ничего не замечая. Распорядитель встал плечом к плечу с королём и зычным голосом объявил:

– Его наисветлейшее величество Гафаил Второй изволит сделать важное заявление.

Придворные замерли, теряясь в догадках. Неужто война? А может мор? Или старик Гафаил надумал жениться? Любопытно, любопытно!

Алшар шагнул к королю, двумя вытянутыми пальцами слегка ткнул чуть ниже левой лопатки. Гафаил старчески прокряхтел, обвел собравшихся все ещё мутным взглядом, по затихшему залу разнесся могучий голос короля:

– Подданные мои! Судьба... была жестока ко мне... Оба моих сына... мои наследники... погибли. Теперь смерть желает забрать и меня. Я знаю, что скоро уйду, и потому... решил передать королевскую власть достойнейшему из моих подданных.
– Король повернул голову, и Цукенгшлор сделал пару шагов, встал слева от короля.
– Вот он! Доблестный офицер, проливший немало крови, как своей, так и крови врагов наших. Майор Цукенгшлор!
– Король чуть склонил голову, распорядитель, бледный, как покойник, трясущимися руками снял корону с головы Гафаила.

– Господа! Да здравствует его наисветлейшее величество Цукенгшлор Первый!

Дворцовый распорядитель шагнул к майору, теперь уже королю, под изумленный шепот собравшихся корона легла на голову Цукенгшлора. Новоиспечённый император вскинул правую руку, медленно сжал кулак, рявкнул так, что особо впечатлительные дамочки взвизгнули:

– Слава Оймертии!

Большинство ответили, как и подобает: "Оймертии слава!". Но кое-кто растерянно молчал, а кое-кто со злостью уставился на Цукенгшлора. Открыто возражать никто не отважился, но Высший предупредил - недовольных будет много. И, возможно, кто-то скоро решится устранить нового короля самым простым способом - ядом или стрелой. Но это все потом, а сейчас... сейчас он, подумать только - король Оймертии...

Вышли, когда уже почти стемнело. Затихший посёлок дремлет, лишь кое-где мутный свет лучины в окне. Идут вдоль нескончаемой каменной стены, молча, Старший с Ячвой впереди, Хак с Гансаулем чуть приотстали. Вроде все важное обсудили, фарайцы, как их прозвал Хак, собрали в дорогу еды, вооружили - Гансауль вдобавок к мечу взял боевой нож, "фаваратский", такие всегда считались надежными, хотя теперь знает, где их куют. Хаку вручили секиру, на обухе незатейливый узор - настоящая боевая, лезвие как бритва, такой можно головы срубать, как косой траву. Ну и конечно нож, лишним никогда не будет...

– Пришли! Тут головы пригибайте - низко.

Старший свернул в пролом в скале, следом юркнул Ячва, Гансауль вежливо уступил дорогу товарищу. Темень абсолютная, местные, видимо, идут по памяти, а Хаку пришлось несладко. Не прошло и пары минут, как он с размаху хряснулся башкой об торчащий с потолка пещеры каменный палец. В глазах заискрило, Хак сделал несколько шагов по инерции, потирая ушибленный лоб. "Вроде светлее стало... или это в глазах всё ещё "звёздочки" пляшут?". Но и вправду посветлело, через полста шагов резкий поворот вправо, пещера расширилась, открыв площадку круглой формы. На стенах развешаны факелы, не сказать, что светло, как днём, но можно осмотреться. В центре прямо в камне небольшое квадратное углубление, полтора на полтора метра. Рядом таких же размеров ящик. Хак не удивился, увидев у ямы Магора, с ним молодой худощавый паренек, видимо, ученик.