За две недели мы побывали на торжественных разводах караула у дворца Тулипало и нескольких военных парадах, где впечатлились и мощью тяжелой кавалерии, и выучкой пехотного строя. Оценили батарею грозных пушек, запускающих по случаю праздников легкомысленные фейерверки. Посетили роскошные общественные бани, в которых можно было найти и залы с бассейнами для омовений в танджевурском духе, и андезитовые хижины горцев востока, и шусинские кедровые бочки, полные настоев луговых трав. Взятие снежных крепостей, катание с горок и на санях под лихой свист возницы – все, о чем мечтал, читая семейные хроники, опробовал на себе. И вот теперь, в завершение праздничного двенадцатидневья, ожидаем начала знаменитых гонок Рангана.

Амфитеатр гомонил в радостном предвкушении. Слабый морозец пощипывал нос и на каждом выдохе окутывал клубами пара. Девушки и дамы, чьи лица, обрамленные мехом куницы, белки, лисы, сияли румянцем, были чудо как хороши. Как украшают женщин зима и меткость охотников! Совершенно неважно, в дорогих ложах размещались красотки или на лавках для бедноты, меха у всех были роскошны. Среди рядов каменных скамеек толкались разносчики, предлагая зрителям толстые подушки под зады и горячий взвар с пряным вином. Шусинские зимние лакомства – булочки, плюшки, калачики, – как я скучал по вам во время странствий! Пончики в сахарной пудре… м-м-м, надо еще порцию взять. Товар на лотках разлетался в мгновение ока. Считалось хорошим тоном в эти дни потратиться на такие вот маленькие радости, чтобы пекари и мелкие лавочники тоже могли позвенеть монетами всласть. Ведь как проведешь первые двенадцать дней после перехода в новый год, таким он и будет.

Протрубили сигнал пузатые раковины-шанкхи, отделанные медью. Зрители на скамьях амфитеатра сначала заволновались, зашумели, а затем стихли, затаив дыхание. На арену выехала старинная боевая колесница, запряженная четверкой украшенных плюмажами белоснежных коней, некрупных, но крепких и холеных. Широкие нагрудные ремни были зафиксированы подпругами и прикреплены к рогаткам ярма дышловой повозки с колесами метровой высоты, ось которых была чуть смещена к задней части. Обитые дубленой кожей для мягкого хода шины, двенадцать точеных спиц и бронзовая ступица – именно таким воспевается в эпических поэмах колесо мироздания. Кузов повозки, сплетенный из редкостного для севера ротанга, защищали металлические щиты с золотыми накладками и старинными оберегами, инкрустированными драгоценными камнями. Это была легендарная колесница Махавира Тулипало, реликвия правящей Шусином семьи. В благоговейной тишине порыв ветра развернул над колесницей ветхое полотнище со стилизованным изображением языков пламени: тот самый «Багровый огонь», покрытый неувядяемой славой штандарт. Интересно, кто возничий? По преданию, Махавир сам правил колесницей на поле брани, не думаю, что потомки нарушают традицию и подпускают к святыне кого попало. Уже немолодой статный воин в старинных доспехах крепкой рукой держал поводья... неужели Глава? Разве он не обязан все время быть при Дворе?

Большая часть зрителей – с виду обычные горожане – в едином порыве встали по стойке смирно, ударив кулаком правой руки в левое плечо.

– Р-р-рей!!! – рев накрыл сверху арену. Приветствуют? Я бросил взгляд на Учителя Доо.

– Да, они служили, – подтвердил мое предположение наставник, улыбаясь чему-то своему. – Тот, кто отдал хотя бы год своей жизни багровым штандартам Тулипало, никогда не забудет об этом.

Колесница проехала по краю арены и скрылась в воротах, резные створки которых предупредительно распахнулись перед ней.

– Обережный круг, – пояснил происходящееУчитель Доо. – Чтобы злые духи не вмешивались в результаты гонок. Чтобы не погубили лошадей и колесницы. Сильная защита – для верящих, конечно. Да, в древние времена лошади и колесницы ценились намного дороже жизней возниц… Впрочем, и сейчас разница не так уж велика, ставят-то на лошадь.

Через какое-то время возничий, так и не сменив доспехи, появился в центральной ложе, вяло махнул рукой и опустился в роскошное кресло. Вновь затрубили шанкхи, и состязания начались.

Это было великолепное зрелище, достойный заключительный аккорд празднеств. Сначала тяжелые боевые повозки старинного образца соревновались в грузоподъемности – сколько могут взять на борт рядовых, вооруженных копьями. Конечно, они были построены совсем недавно, но по чертежам еще той, легендарной, эпохи. Говорят, даже сейчас их используют для обороны как передвижные крепости. Четырехколесные платформы тащили громадные мохноногие кони с длинными гривами и хвостами. Под потемневшими от пота шкурами перекатывались мощные мышцы, натягивались сухожилия. Крепкие шеи гнулись к земле. Тридцать пять солдат, вставших многоярусной пирамидой, взяла повозка победителя. Надо же! Впечатляет.

Затем распорядители скомандовали расставить мишени, и лучники на двухколесных экипажах расстреливали их на максимальной скорости. Меня не слишком увлекло это зрелище, никогда не любил атаковать пассивный объект.

Напоследок на арену выкатились предельно облегченные экипажи, рассчитанные на единственного возницу. И тут такое началось!

Я не настолько азартен, как большинство соотечественников. Не затрагивает душу погоня за птицей-удачей, которая частенько летает меж игорных столов. Но сейчас, затаив дыхание, не спускал глаз с моего фаворита. Возницы норовили оттолкнуть ближайших соперников, сцепиться колесами и, если не выиграть самому, то хотя бы замедлить остальных. Упряжка рыжих, напоминающих золотых коней Текудера, на которую мы с Учителем Доо поставили в последний момент, уверенно летела к финишу. Свист бичей, хрип лошадей, стон колесниц, в последние мгновения до столкновения расходящихся бортами... Амфитеатр неистовствовал. Рядом свистел и кричал наставник, поддавшись общему настроению. Не отставал от него и я, став такой же жертвой общественного темперамента. Правду говорил отец: толпа министров ничем не отличается от толпы крестьян – и те и другие толпа.

Наши рыжие проиграли: пришли вторыми. Чемпионский титул забрала слаженная пара великолепных вороных. Да, я оценил их выучку и стать. Но даже разочарование не смогло смыть чуть хмельную расслабленность, пришедшую на смену мощному выбросу эмоций. Поток зрителей по-армейски дисциплинированно рассасывался через широкие выходы и стекался на площадь, где царил Храм. Да, вот такое святилище с большой буквы. Мы еще не успели посетить его, но о роскоши внутреннего убранства были наслышаны. Внешне он выглядел весьма величественно, хотя что-то мешало мне воспринять его облик с восторгом. Он казался каким-то недоделанным… или, наоборот, перегруженным. Ну-ка, посмотрим... Да! Если убрать длинные башни, иглами высящиеся по четырем углам массивного фасада, – в Танджевуре такие частенько охраняли входы в древние святилища, – а шлемовидные купола привести в соответствие со спокойной округлостью центрального, то… я увижу многократно увеличенный домашний храм столичного поместья семьи Иса. Теперь меня не удивило, что мозаика на фронтоне крытой колоннады, ведущей к парадному входу, не очень умело прячет кристаллы Синего льда за языками Багрового огня.