– Ка-акие неп-приличные п-предложения?
– от услышанного девушка даже начала заикаться.

– Если подробно, то я склонял ее вступить со мной в связь, угрожая в противном случае наслать на нее чары.

– Но... но ведь это же чушь!
– воскликнула девушка, - как мог король решить, что вы...

– Это сказала королева.

– Королева? Она так сказала? Но... но... это ведь неправда.

– Значит, ты ей не веришь?
– сощурился Меор, - она лжет, по-твоему? Ты не веришь словам своей любимой королевы?

– Я не знаю, почему она это сказала. Но я не могу себе представить, что вы...

Ромейн замолчала и помотала головой. Дело даже не в том, что у Меора не могло возникнуть таких крамольных мыслей относительно королевы. Просто если б он действительно захотел этого, то сумел бы убедить ее согласиться добровольно. В его распоряжении было много возможностей, в том числе и магических. А запугивать и шантажировать не в его стиле.

– Я этого не делал, - сказал Меор, помедлив, - эта женщина не вызывает во мне никаких эмоций, разве что, неприязнь.

– Но почему?
– удивилась девушка, - разве она некрасива?

– Дело не в красоте. Она пойдет на все, чтобы добиться своего. Именно это она недавно и продемонстрировала.

– Но как мог король поверить в это?

– Он собственник по своей натуре и по этой причине чересчур ревнив. А ревность затмевает разум.

– И вы не сумели его переубедить?

– Как тебе известно, я и не пытался это сделать.

– Почему?

– Потому что с меня довольно. Все, хватит. Если король считает нужным доверять словам супруги, быть по сему.

Меор взмахнул рукой и перед ним появилась бутылка вина и стакан. Видимо, он был достаточно зол для того, чтобы попытаться напиться.

– Так что, я ухожу, - подытожил он, наливая почти полный стакан и делая большой глоток.

– Вы уходите?
– переспросила Ромейн.

– Именно. Сегодня, через час.

– А как же я? Ведь вы говорили, что я не готова... и потом...

– Что "потом"?

– А моя семья? А знак? Что я буду делать, когда он появится?

Меор посмотрел на нее, приподняв одну бровь. Потом усмехнулся:

– Ты ведь давно мечтала от меня избавиться.

– Ну да, - согласилась Ромейн унылым голосом, - но это только потому, что вы постоянно...

– Да, я знаю, что не даю тебе развернуться. Но теперь у тебя появился шанс. Ты еще не вошла в полную силу, но вполне способна растереть этот замок в пыль. Делай, что хочешь, мне все равно, что с ним будет.

– Ясно.

Ромейн поднялась на ноги и прихватив с собой книгу, отправилась к двери. Потом, кое-что вспомнив, вернулась, положила книгу на стол. Она уже почти достигла выхода, когда Меор произнес:

– Ты, никак, обиделась, Роми?

– Нет, - бросила она через плечо, - я иду собирать свои вещи. Ведь если вы уходите, то мне предоставят другую комнату.

– Ах да. Ты ведь теперь станешь наперсницей самой королевы и будешь помогать ей обделывать ее темные делишки.

– Не смейте так о ней говорить!
– рявкнула Ромейн, разворачиваясь к нему.

В камине пламя взметнулось едва ли не к потолку. Меор слегка отодвинулся и сказал:

– Тихо. Держи себя в руках. Ты забыла...

– Да, но теперь я могу делать все, что мне нравится, не так ли?

– Но пока, я еще здесь и поверь, у меня хватит сил на то, чтобы с тобой справиться.

Ромейн презрительно фыркнула, и вновь повернулась к двери.

– Не спеши. Сядь на место. Нужно кое-что обсудить.

– А я не хочу ничего с вами обсуждать. Тем более, что вам нужно торопиться, иначе не успеете собраться до того, как вас вышвырнут вон.

– Как мало тебе нужно, чтобы нагрубить человеку, - хмыкнул маг, - а если я скажу, что пошутил? Что никто меня не прогонял?

Ромейн от злости онемела и крепко стиснула зубы.

– Что молчишь? Скажи еще что-нибудь гадкое мне напоследок. Сдается, мне будет этого не хватать.

– Да ну?
– фыркнула она раздраженно, - не волнуйтесь, найдутся и другие, если вы со всеми так себя ведете.

Тут Меор рассмеялся.

– Ну, в этом ты меня перещеголяла. Сядь, не дуйся. Я хочу поговорить с тобой именно о твоей семье.

С минуту Ромейн стояла неподвижно, терзаемая двумя противоположными желаниями. Желанием узнать хоть что-то о своей семье и желанием громко хлопнуть дверью. Наконец, первое желание перевесило второе. Она вернулась к столу и села.