— Ваш сын неподобающе вел себя на уроке. Он ничего не записывал, сообщив, что прекрасно знает эту тему, а затем, когда класс перешел к отработке практических навыков, отказался продолжить урок.

— А вам не пришло в вашу дурную голову, что бывают страхи, которые лучше не выставлять на всеобщее обозрение? И что сам Северус прекрасно осведомлен, какую именно форму может принять его боггарт? – Дину ужасно захотелось взять этого профессора за грудки и встряхнуть его.

— Но отработка практических навыков важна!

— Да кто же с этим поспорит? Просто некоторые уроки следует сделать индивидуальными, либо как-то отгородиться от остальных детей. Это прикольно, если твой боггарт огромный клоун с блестяшками, как у стриптизерши, а если это кто-то типа Дика, мать его, Романа? Или этого, — Дин на секунду задумался, вспоминая. – Сами-знаете-кого? Куда будет бежать в этом случае сам преподаватель, потому что эти твари ну очень похоже копируют образы?

— Да что вы ко мне привязались? Не я придумал такую программу! И ваш сын будет отрабатывать за саботаж урока!

— Мистер Винчестер, мистер Шпендель, вы так громко обсуждаете современное образование, что мы услышали вас с лестницы, — Андромеда улыбнулась и слегка наклонила голову, позволив нескольким рыжеватым длинным прядям упасть на грудь, скрытую мантией и от этого позволяющую воображению разыграться на полную мощь.

А Дин внезапно понял, что то, что чувствовали к ним эти девушки – настоящее. Точнее, со стороны Пандоры было настоящим, а Андромеда до сих пор сохранила чувство к Сэму. Неизвестно, кто их этому учил, но если бы они захотели их просто соблазнить, то Винчестеры давно бы уже выкинули белый флаг. В движениях Андромеды не было ни грамма пошлости, но как она подошла, заставив мантию слегка обрисовать бедра, как чуть коснулась плеча Шпенделя, как улыбнулась: от всего этого веяло такой неприкрытой сексуальностью и в то же время девственной невинностью, что даже Дин на мгновение «поплыл», хотя он никогда не позволил бы себе заглядываться даже на потенциальную девушку брата. Никогда девчонки не пытались вызвать у братьев чисто сексуальный интерес, их все же интересовали их чувства, их истинные желания. С неприятным же профессором можно было не церемониться. Шпендель растекся по полу мокрой лужицей, его можно было тряпкой собирать.

— Мисс Блэк, какая приятная неожиданность, — профессор ЗОТИ подхватил ручку и припал к ней губами; Дин потом заметил, как Андромеда вытирала ее об мантию.

— Мы, как и вы, находимся на страже порядка школы, — она добавила в голос чуточку хрипотцы, вызвав целую армию мурашек у стоящих напротив нее мужчин. – Вот вы с мистером Винчестером этот самый порядок явно хотите нарушить.

— Это будет очень-очень неприятно, если нам придется докладывать о конфликте между охотниками директору школы, — с другой стороны подошла Пандора. Она решила действовать немного по-другому, но Дин уже не сомневался, в искусстве обольщения эта англичанка с немецкой составляющей не уступает подруге. – Директор такой непредсказуемый в гневе.

— Ну что вы, мы вовсе не ссоримся, правда, мистер Винчестер?

— Это с какой стороны посмотреть, — Дин прищурился. – А вот вас, мисс Блэк и мисс Дэвис, — кто бы знал, каких трудов далась ему эта фраза, — я бы попросил не слишком уделять внимание преподавателям этой школы, а больше времени посвятить выполнению своих непосредственных обязанностей.

— У нас такой строгий патрон, — доверительным шепотом сообщила Пандора Шпенделю.

— Так, мистер Шпендель, — Дин решил, что не стоит давать этому типу много надежд на женское общество конкретно этих женщин. – Раз уж мы с вами так внезапно встретились, не ответите ли вы мне на пару стандартных вопросов, необходимых для проводимого мною расследования?

— Да, конечно, — немного сконфуженно проговорил Ариус, сбитый с толку такой быстрой сменой ролей: только что перед ним стоял возмущенный родитель, и вдруг – официальный следователь.

Как же он в этот момент ненавидел этого лощеного Охотника, у которого, по его мнению, было в этой жизни все: деньги, яркая внешность, харизма героя, положение в обществе, реальная власть. Ему даже в голову не могло прийти, что у всего есть своя цена, и Винчестеры заплатили за такое положение сполна.

— Вы заканчивали Хогвартс? – Дин вытащил небольшую записную книжку и даже достал карандаш, делая вид, что пишет.

— Да, Хогвартс.

— В вашей семье никто не умирал мучительной смертью?

— Нет, а какое это имеет значение?..

— Отвечайте на вопросы, — чуть повысил голос Дин. – Ваша семья не поддерживала связь с фашистами?

— Что? – за спиной Шпенделя Андромеда показала Пандоре большой палец, а Пандора скорчила гримаску. – Нет, конечно, нет.

— Ваша прабабка не уводила любовника у цыганки? Вполне стандартные вопросы.

— Да что вы себе позволяете? – Шпендель побагровел.

— Значит, уводила? – деловито поинтересовался Дин.

— Нет! Я вообще не понимаю, почему вы мне задаете подобные вопросы?

— Потому что нас пригласили выяснить причину повышенной агрессивности учеников в Хогвартсе, и пока что я вижу только одну причину этой агрессивности, и она находится передо мной, — Дин спрятал блокнот в карман и ткнул Шпенделя пальцем в грудь. – Вы с первых же минут начали вести себя вызывающе. У вас какие-то проблемы с Охотниками? Так вот, это ваши проблемы, а не наши. Так что… — он не договорил, потому что почувствовал, как нагрелся галеон в кармане. – За мной, — бросил он девушкам. – У нас, похоже, инцидент на восьмом этаже. А вам я могу пожелать только неспокойной ночи.