Страдать , стонать и в муках умирать!

Чтоб сделать остальных людей счастливей,

Стеною встала Русь - вся наша рать!

Вот пионер крестился пред иконой,

Священник знамя красное несет!

Ведь Божьи коммунизма знай законы,

Кто за Отчизну бьется, тем почет!

Христос сказал: не плачь краса родная,

Мальчишка знай - мертвый, не погиб!

Ему есть место в самой гуще рая,

Любовь Господня всех вас воскресит!

Грех не убийство - хуже лень и трусость,

России верен кто, то и герой!

Сожмите в кулаки ребята руки,

Ваш вождь Великий Сталин дорог!

Помазал Бог его на трон охотно,

Сказал - пусть будет светлый коммунизм!

Построй народ в отряды и поротно,

И уничтожь языческий фашизм!

Не правы, те, кто думает безбожно,

Был первым коммунистом Иисус!

Спасение тогда знай и возможно,

Когда дух бодрый, а кармашек пуст!

Вы встретитесь в Эдеме, в вечном счастье,

Там нету боли, старости, войны!

Сословий всяких, привилегий масти,

Все Божьи значит честные сыны!

Крест поцелуй и Богу помолись ты,

Не брать пример с тех баб что голосили,

Под флагом красным цвета спелой вишни,

Дерись во славу матушки-России!

Дарья повысила до предела тембр голоса, и тут же замерла. Голое тело Васьки шевельнулось, и послышался слабый, детский голосок:

– Ну, ты и разоралась Дарья! Да твой глас, как у Архангела и мертвого подымет!

Девочка прервала затянувшуюся песенку и нервно закашляла, а прочие партизаны стали с горячим рвением креститься. Послышались возгласы:

– Покойник воскрес... Эта девочка святая!

Молодой командир поторопился их успокоить:

– Никакого чуда нет... Просто мальчишка был в состоянии каталепсии: очень похожем на смерть. Когда нет дыхания, не прощупывается пульс, а само тело холодеет.

Васька в ответ пробормотал:

– Я видел преисподнюю и возвышающийся над нею рай... Это было так чудесно!

Дарья наклонилась над Василием и поцеловала его сначала в исцарапанный лобик, а затем и в губы, пробормотав:

– Говори! Еще раз заклинаю, говори!

Васька кашлянул и попытался встать, пустой живот еще более провалился, но силы покинули измученного мальчишку и, по телу прошла судорога. Женщина-партизанка подскочила к юному пионеру и потянула ему флягу с молоком:

– Попей немного! Ну, потяни!

Василий судорожно глотнул. Молоко еще не успело скиснуть и легко вливалось пересохшую глотку. Правда глотать было больно, и мальчик закашлялся, но все-таки пару раз глотнул. Побледневшему, словно обтянутому кожей лицу стали возвращаться краски. Васька поднял руку и взял тоненькими пальчиками флягу. Женщина помогла мальчишке приподняться, и юный разведчик сделал еще несколько глотков, после которых кожа лица окончательно порозовела. Васька, улыбнувшись, произнес, еще слабым, но уже вполне уверенным голосом: