Источник: Kalendarium zycia Karola Wojtyly (воспоминания Марьяна Пивоварчика)

Вскоре Кароль стал помощником специалиста по закладке взрывных зарядов и подрыву каменных пластов.

Иоанн Павел II: «Меня определили помогать так называемому отстрельщику [6] . Звали его Францишек Лабущ. Я вспоминаю о нём, потому что он неоднократно обращался ко мне с такими словами: «Знаешь, Кароль, ты должен стать священником. Это тебе подходит. Ведь ты поёшь – ой, красиво поёшь…».

Францишек Лабущ: «Он пришёл на работу такой молоденький, мне было его так жалко… не знаю, он ни на что не годился. Я про себя думал: «Лучше бы ему стать священником. У него такие нежные руки. Я не поручал ему никакой работы, но он делал всё. Ведь моя жизнь шла к закату, а его – только начиналась. Он помогал мне наматывать проволоку, носил за мной снаряды для взрывов. Однажды, как обычно, я заряжал взрывное устройство, а он стоял рядом. Я ему сказал: «Тебе лучше стать священником», – а он в ответ лишь улыбнулся. Потом он как-то мне этот разговор припомнил, заметив, что вот он и стал священником…».

Источники: Jan Pawel II, Dar i Tajemnica; воспоминания о. Юзефа Тишнера, переданные автору данного сборника; Przez Podg'orze na Watykan (воспоминания Францишка Лабуща)

Несмотря на изнурительный труд на фабрике, отнимающий много сил, Войтыла не отказался ни от работы над собой, ни от учёбы, ни от театра.

«В квартире Кароля я увидел книги, – вспоминает Тадеуш Квятковский. – О большинстве из них я не имел ни малейшего представления. Это были сочинения философов, какие-то религиозные трактаты. В общем, меня это не интересовало. Я спросил его, указывая на полки с книгами:

– Ты всё это прочитал?

– Ещё не всё, – ответил он, – но прочитаю.

Однажды я спросил Кароля, читал ли он «Три зимы» Милоша.

– Читал, – кивнул он. – Прекрасные стихи.

– Дружище! – воскликнул я, – и как ты находишь на всё это время? Вкалываешь в «Солвей», репетируешь в Рапсодическом театре, изучаешь философию.

– Для того, кто чего-то очень хочет, ничего трудного нет, – улыбнулся он и потрепал меня по плечу».

Источник: Mlodzie'ncze lata Karola Wojtyly: Wspomnienia (T. Kwiatkowski, Karol)

Переехав в Краков, Кароль вместе с отцом поселились в районе Дембники, на улице Тынецкой, в доме, который принадлежал близким родственникам его матери, умершей несколько лет назад.

После смерти отца Кароль не хотел оставаться в опустевшей квартире и переехал к своим друзьям – в семью Кыдрыньских.

Вспоминает Юлиуш Кыдрыньский: «Это произошло ещё в 1941 году, когда Кароль жил у нас на улице Фелицианок. В те военные годы получили распространение всякого рода предсказания. Конечно, особенно в них никто не верил, но всё же с воодушевлением читали, пытаясь найти в них какое-то иррациональное утешение. Особенно было популярно так называемое «предсказание из Тенгобожа». Я отчётливо помню тот момент, когда мы сидели с Каролем за письменным столом, а перед нами лежал текст этого пророчества, фрагмент которого звучал так:

Прочитав эти слова, я, будучи склонен к различным дурачествам, потрепал Кароля по плечу и воскликнул:

– Ну, Кароль, «Помазанник из Кракова» – это, конечно, я! А кем станешь ты?»

Источник: Mlodziencze lata Karola Wojtyiy: Wspomnienia (J. Kydry'nski, Pomazaniec z Krakowa)

Старое жилье в Аембниках – две комнатки и кухню, которые были расположены почти в подвале, – друзья называли «катакомбами». «Катакомбы» пустовали, пока в августе 1941 года в них не поселился Мечислав Котлярчик с семьей. У Котлярчика не было пристанища в Кракове, на Тынецкую его пригласил Войтыла. Но основатель Рапсодического театра поставил приятелю условие: он займет одну комнату, если в другой снова поселится Кароль. Так они и поступили.

Из воспоминаний священника Мечислава Малиньского, друга и биографа Папы: «Жена Котлярчика рассказывала мне, что, проходя ночью через маленькую скромную комнату Кароля, отделявшую их от кухни и туалета, они часто натыкались на него, лежащего «крестом» или спящего не в кровати, а на полу».

Источник: ks. Mieczyslaw Mali'nski, Przewodnik po zyciu Karola Wojtyly

Проживание в одной квартире вскоре принесло свои результаты – в Рапсодическом театре появились новые спектакли, хотя – как потом напишет Иоанн Павел II – «с определенного момента я отдавал себе отчет в том, что театр не является моим призванием».

Тадеуш Квятковский: «Я и сегодня ещё помню те мгновения, которые пережил на одном из тайных представлений Рапсодического театра. Это был вечер, посвящённый «Пану Тадеушу» [7] . Один из наших актёров – Кароль Войтыла – медленно и сосредоточенно декламировал фрагменты из исповеди священника Робака. Вдруг в тишине из репродуктора, установленного напротив каменного дома, в котором шёл спектакль, раздался голос немецкого радио: «Главная ставка верховного командующего передает информационное сообщение…». И диктор стал перечислять победы немецких войск в Европе. Кароль не прервал художественного чтения, не изменил тона. Он говорил тихо, спокойно, как будто не слышал зычного голоса диктора. Мицкевич не вступил в крикливый бой. Когда громкоговоритель прекратил превозносить немецкие злодеяния, Мицкевич провозглашал примирение Соплицы с Ключником.