Не успела я просмотреть и пару табличек, как заметила, что в мою сторону идут несколько людей в белых халатах.

– Анья, что вы здесь делаете? – окликнул один из мужчин весьма сурового вида.

– Мне очень нужно попасть к капитану Фрею, – выпалила я и состроила жалобные глаза. Может, хотя бы этот врач окажется не столь черствым, как его коллега на входе. – Пожалуйста. Это вопрос жизни и смерти.

– К сожалению, вопрос жизни и смерти тут стоит у многих. Простите, но вам нельзя здесь находится, тем более в верхней одежде. Пройдемте в приемную, там во всем разберемся.

Мужчина указал на выход, я же всерьез вознамерилась умолять его всеми доступными мне способами. И тут из соседней палаты вышли еще несколько человек, один из которых совершенно точно был мне знаком.

– Доктор Орфин! – выкрикнула я, высовываясь из-за плеча неуступчивого врача. Увидела, как удивленно округлились глаза знакомого, но, слава Матери Прародительнице, он меня узнал.

– Анья? Что вы здесь делаете?

– Мне нужно попасть к капитану Фрею. Пожалуйста!

Доктор Орфин жестом распустил собравшихся и, приблизившись почти вплотную, посмотрел на меня сочувственно.

– Я понимаю ваше желание, но Рейнар сейчас не в том состоянии, чтобы принимать посетителей.

– Он жив? Что с ним? – пылко спросила я, жадно вглядываясь в лицо пожилого мужчины.

– Жив… пока еще, – как-то странно отозвался доктор, а я так и не смогла понять, считать это хорошей новостью или плохой. – В него угодил отравленный дротик. Яд довольно сильный и шансов на благоприятный исход мало. Редко кто после такого выкарабкивался. Правда, вот… – Орфин умолк, задумчиво поглаживая подбородок. Потом медленно двинулся вперед по коридору, и я поспешила следом, ловя каждое его слово.

– Есть у меня одна гипотеза. Вы, верно, знаете, что капитан уже долгое время живет с повреждениями, оставленными хлыстом Мантикоры. Так вот, я предполагаю, что за эти годы у него выработался своеобразный иммунитет к данному яду, по крайней мере, симптомы отравления стали менее выраженными. Из этого можно сделать вывод, что произошло привыкание. И есть вероятность, что благодаря этому иммунитету организм сможет побороть и новую отраву. Как понимаете, это всего лишь гипотеза. Но, в любом случае, отчаиваться не стоит, – доктор взял мою кисть и участливо по ней похлопал.

– Я могу его видеть? – спросила еле слышно, и сама не узнала свой осипший вдруг голос. В горле будто жженый песок рассыпали.

– Право, не стоит. Это зрелище не для женских глаз, – попробовал отговорить Орфин, но я была непреклонна. И под моим пристальным молящим взглядом мужчина все же сдался.

Мы поднялись на второй этаж, наскоро заскочили в какую-то подсобку, где мне было велено надеть больничную накидку. И, лишь переоблачившись, я смогла войти в палату больного.Не знаю, что я ожидала там увидеть, но уж точно не представшую картину.Рей лежал на боку. Полураздетый, под тонким шерстяным одеялом. Свернулся калачиком, поджав ноги к груди, словно мерз. А волосы мокрые, и на лбу испарина. Смуглая кожа побледнела и на ней яркими штрихами выделяется отросшая щетина. И шрамы выглядят на ее фоне слишком яркими, воспаленными.

– Почему он лежит на боку? – спросила я, зная, что Орфин стоит за моей спиной.

– По-другому было не устроить… при его повреждениях…

И тут до меня дошло, что укол ядовитого дротика далеко не все, что досталось Рею.Не сдержала испуганного вздоха и прикрыла рот ладонью.

– Не беспокойтесь, остальные ранения не опасны, – поспешил уверить меня врач, но должного облегчения его слова не принесли. – Я вас оставлю ненадолго. Вернусь через несколько минут.

Я услышала, как с легким щелчком закрылась дверь – на втором этаже палаты были куда приличнее, чем внизу. И все равно, обстановка навевала тоску. За окнами шумела вьюга, и холод, казалось, пробирается под самую кожу, заставляя зябко передергивать плечами. А смотреть на Рея без содрогания и вовсе было невозможно. И в то же время я не могла отвести от него взгляда.Какой же он все-таки бледный. И губы сухие, потрескавшиеся, бескровные. Я подошла к постели и аккуратно присела на самый краешек, стараясь не потревожить спящего мужчину. Сон его был беспокойным. Лоб прорезала глубокая морщина, под глазами залегли темные круги, дрожали ресницы, а сухие губы что-то беспрестанно шептали, будто Рейнар бредил во сне. Даже в прошлый раз, когда капитан сутки провалялся дома, он не выглядел столь жутко. А еще я вдруг поняла, что мне никогда прежде не было так страшно…

Протянула руку и аккуратно отвела в сторону край одеяла. Пробежалась взглядом по обнаженному мужскому плечу, спине, сплошь покрытой матерчатыми повязками. Мало ему шрамов на груди было, теперь еще и здесь. Скоро и вовсе живого места не останется.До крови прикусила губу, сдерживая рвущиеся слезы, и поспешила накинуть одеяло обратно. А Рей вдруг вздрогнул, резко дернулся и распахнул покрасневшие глаза.

– Тише-тише. Лежи. Тебе нельзя вставать, – через силу удержала его, не давая подняться. Почувствовала, как цепкие пальцы впились в мое запястье, стиснули до боли.

– Контур… Надо разрушить… Кристаллы… Не дайте замкнуть… Нельзя… – бессвязно бормотал Рей, жадно всматриваясь в мое лицо. Хват его пальцев был столь сильным, что я еле сдерживалась, чтобы не закричать от боли.

– Все хорошо. Успокойся. Все уже закончилась. – Мягко погладила мужчину по руке, стараясь успокоить.

– Контур… Нельзя… Не дайте…

– Шшш… – Надавила на его плечи, пытаясь уложить обратно. Рей резко откинулся назад и тут же выгнулся на постели. Взвыл от боли. – О, Боги! – тут же спохватилась и попыталась вернуть капитана на бок. – Тише, лежи, вот так. Не двигайся.