Выпьем за тех, кто прошел по доске,

Йо-хо, из-за мертвецкой злобной ухмылки.

Выпьем за трупы, что кружат на дне,

И за мертвецкие зубы в бутылке.

Он так гордился этой песней, словно сам ее написал, и рыбаки вечно потешались над ним, когда слышали, как он ее напевает. Он частенько мурлыкал ее по вечерам в зале старого "Корабля", когда приходил туда побеседовать и выкурить трубочку в хорошей компании. Доктор Син, как я уже упоминал, был человеком терпимым и придерживался взглядов, которые, несомненно, отличались от тех, что присущи высшим церковным лицам. Сама отвага священника, который дерзнул пить с простыми людьми в таверне, утверждал он, влияет на приход хорошо, поскольку хороший священник, как и хороший моряк должен знать, когда следует остановиться. Сквайр обычно поддерживал его в этом, и каждый вечер они сидели в таверне, смеялись и болтали с рыбаками. Очень часто они помогали кому-нибудь из людей снарядить лодку - и, конечно, все это влияло на приязнь к ним. Но воскресными вечерами они ужинали в здании суда, оставив поле боя храброму Миппсу, который, как было сказано выше, полностью этим пользовался.

Надо заметить, что у нескладного маленького причетника была горячая поклонница в лице миссис Уоггеттс, хозяйки "Корабля". Ее муж скончался много лет назад, и она все время искала нового. В Миппсе она признала своего истинного властителя и хозяина. Он отличался предприимчивостью, у него водились деньги -он был не только причетником, но и приходским гробовщиком, да еще держал в деревне лавочку, где торговал всем, что только могло прийти на ум. В этой замызганной лавчонке вы могли купить все, что угодно, от бочонка соленых огурчиков до шила для заплетки каната, и заодно со сделкой услышать чудовищную шутку, сорвавшуюся с губ старика, который во время разговора с вами продолжал сколачивать недоделанный гроб.

Однако та пылающая страсть, что бушевала в груди хозяйки "Корабля", увы, не находила отклика у маленького причетника.

– Миссус Уоггеттс, - говорил он, - те, кто занят в похоронном деле, должны поодиночке держаться. Знает Господь, мы свою честную долю горя получаем, когда смерть забирает столь редких людей, что рядом с нами.

– Что ж, - вздыхала миссис Уоггеттс, - я часто жалею, что смерть забрала Уоггеттса, а не меня. Я, право, завидую ему, что он лежит там, такой тихий, и просто гниет в своем гробу.

Но причетник немедленно взвился:

– Погодите, миссус Уоггеттс, вы сказали, что гроб Уоггеттса гниет? Нет уж, только не мой. Я хоронил Уоггеттса, позволю себе вам напомнить, и я не хороню, чтоб люди гнили. Эти гробы меня разоряют, миссус Уоггеттс. Я, мэм, знаете ли, хороню, чтоб обеспечить достойный результат, который задержит сырость и влагу, да отведет глаза жукам, червям, слизням и всяким там личинкам!

– Мистер Миппс, никто не посмеет отрицать, что вы хороший гробовщик, - примирительно заметила хозяйка.
– Даже полуслепой одноглазый увидел бы, как вы крепко сколачиваете гробы.

Миппс, однако, не поощрил лесть миссис Уоггеттс и обиженно замкнулся, чтобы избежать ее дальнейшего внимания.

Этот самый разговор случился в один ноябрьский денек, и причетник, хлопнув дверью таверны, чтобы выпустить раздражение, поспешил вдоль насыпи к своей лавке, утешая себя, что удобно устроится в гробу и отведет душу тем, что хорошенько пройдется по нему молотком.

По пути он увидел фигуру доктора Сина, чернеющую на фоне неба. Доктор рассматривал через подзорную трубу большой корабль, который виднелся у мыса Данженесс.

– О, мистер Миппс, - сказал священник и подал трубу причетнику, - ну-ка, скажите мне, что вы думаете об этом?

Миппс направил трубу на корабль и взглянул в нее.

– Вот дьявол!
– воскликнул он.

– Простите?
– переспросил доктор.
– Что вы сказали?

Один из королевских береговыхстражей вышел из своего домика и направлялся к ним.

– Понятия не имею, что это за корабль, - ответил причетник.
– А вы как думаете, сэр?

– Что ж, мне кажется, - протянул священник, - м-н-е к-а-ж-е-т-с-я, что он до странности похож на королевский фрегат. Разве вы не видите пушки на его левом борту?

– Точно!
– закричал причетник.
– Повесьте меня, если вы ошибаетесь! Это чертов королевский корабль, спору нет.

– Мистер Миппс, - поправил его священник, - я опять должен попросить вас повторить вашу реплику.

– Сэр, я сказал, - ответил тот, безропотно отдав подзорную трубу хозяину, - что вы совершенно правы. Это королевский корабль, прекрасный королевский корабль!

– И он идет сюда, - продолжил священник.
– Теперь его ясно видно, и... Мой Бог! Они спускают лодку.

– Ого, - отозвался мистер Миппс.
– Интересно, зачем бы это?

– Это патруль, - вмешался страж.

Миппс осекся. Он не заметил, как тот подошел.

– Здравствуйте, сэр Френсис Дрейк, - воскликнул он, обернувшись, - а я и не заметил, что вы тут. Что вы думаете об этом корабле?

– Королевский фрегат, - отчеканил страж.
– Они высаживают команду на берег.

– Но зачем?

– Я же сказал, патруль. Ищут контрабандистов.

– Контрабандистов!
– рассмеялся священник.
– Здесь? В Даймчерче?