С ненавистью осмотрев укрывающую тело сбрую, он провернул шлюз, входя в свою комнату. Сбрую обслуживающему персоналу полагалось снимать и одевать перед сменой, но это требовало времени. И они ее снимали только пару раз в неделю, перед купанием. И одевали почти сразу же. У самых старых из "номеров" она уже впечатывалась в тело, после снятия оставляя точно повторяющий узор из вмятин.

Дойдя до бассейна, он посмотрел на свое отражение. Приземистое тело на четырех мощных лапах, покрытое плотной шкурой. Вытянутая хищная морда. Кажется, для их создания за основу соединили медведей и крокодилов, или кого еще. Но теперь они были теплокровными, а шкура давала достаточную защиту от повреждений и охлаждения. Измененные связки не позволяли общаться на принятом у двуногих языке, но сотни улавливаемых слухом оттенков рычания позволили создать довольно развитый язык для общения с себе подобными. А для остальных это было бессмысленное рычание, которое принимали за подготовку к бою.

Устроившись в стороне от входа, где давно организовал себе подобие лежанки, он заснул.

***

А многими уровнями выше, в одном из надземных зданий, брат и сестра пытались спрятаться от поисковых отрядов. Спасало их только лучшее знание планировки. Заключая договор о союзе, родители не поставили в известность свою дочь. А после формальной церемонии их лифт неожиданно рухнул вниз. Партнерам оказался важнее доступ к небольшому цеху, что был в этом здании, чем жизни нескольких десятков соседей. Хотя их можно понять. Производство револьверов и патронов к ним, пусть без сложных станков, по сути - вручную, очень дорогой и ценный трофей.

Внешне больше всего родственники напоминали прямоходящих котов. Когда-то те, кто создавал эту модификацию, назвали их "аниото", руководствуясь древними легендами. Более крупную и старшую кошку, Калипсо, и едва вошедшего в возраст подростка кота, Арчибальда. Которому сестра сейчас перевязывала раненую руку.

– Ничего опасного нет, по сути, глубокая царапина. Но в наших условиях даже такое может стать причиной гибели.
– Дело было не только в запахе свежей крови, который не так опасен. А в том, что нет ни времени, ни возможности промыть рану. Не говоря уже о зашивании. А ни одно из зданий комплекса, как и одежда беглецов, не отличалось идеальной чистотой.
– Можно сказать, что повезло. Рана не глубокая.
– "Да и тот кусок обшивки оказался довольно острым. Страшно представить, что было бы при рваной ране, ее просто куском ткани не перетянуть".

Закончив с перевязкой, Кали и Арчи, пользуясь минутой спокойствия, решили вывернуть карманы и определить, что у них было при себе. Одетая в подобие брючного костюма кошка вздрогнула, представив, что покушение было бы устроено в день свадьбы. Все же традиции "невеста должна быть в платье" так и осталась, как и множество других, давно потерявших смысл и исконное значение. Вроде странных фраз "волосы дыбом" или "покраснел от стыда", а тем более "побледнел от страха".

Отец как-то рассказывал о прошлом, когда не было у них сплошного покрова из шерсти на теле, и это все на голой шкуре было заметно. "Но это же совсем неудобно - все видно, а одежда не всегда удобная", - попыталась возразить совсем юная тогда кошка, на что отец лишь посмеялся. Правда, не каждую ткань можно было применять в одежде, некоторые из них, по слухам, даже использовались в пытках, электризуя шерсть.

Сейчас же она оглядела себя и брата. Стиль одежды был одинаков - широкие, и довольно свободные, штаны до середины голени, жилет на верхней половине туловища, на кистях - подобие перчаток без пальцев, и пояс-патронташ, исполняющий роль сумки и карманов. Обувь же у них отличалась - подобие плетеных сандалий с ремнями, оплетающими лапы до середины голени, у сестры, против массивных ботинок у брата. Пусть у тех тоже шнуровка доходила так же высоко, весьма надежно фиксируя суставы ноги от вывихов на порядком расшатанных и опасных переходах зданий. Никакой резины или прочих древних материалов. Относительно мягкая кожа верха и несколько слоев жесткой кожи, а самый нижний слой даже с чешуей, в роли подошвы.

Из оружия у них был один на двоих нож, который крепился к одному из ботинок Арчи, да моток тонкой, древней веревки, оказавшийся в одном из его поясных карманов. У Кали достояние было беднее - пара кусочков чистой ткани, что хватит на еще пару ран, связка бесполезных теперь для них ключей, за которыми и ринулась погоня, и комплект для письма. "Хотя, если ручку воткнуть в глаз - тоже мало не будет", - эта мысль заставил ее грустно улыбнуться. Ведь и ей, и брату по статусу был положен массивный револьвер, но таскать на поясе тяжелую железку-новодел, не идущую ни в какое сравнение с легкими и небольшими образцами древнего оружия, да еще и запас тяжелых патронов, они не стали, полагаясь на охрану и безопасность собственной "фамильного замка". И как ошиблись в итоге.

– Надо было взять утром револьверы. Хотя, толку от шестнадцати выстрелов...
– Арчи, кажется, разделял ее эмоции. Четыре патрона в барабане - это совсем не то, что требуется для войны с отрядом.

Звук шагов, довольно редко раздающийся в этой части здания, заставил поторопиться. Путь у них пока был один - вниз. По старой вентиляционной шахте, попасть в которою можно было лишь через малозаметные дверцы технического обслуживания. Им повезло, что эта дверца, в отличие от прошлой, не только поддалась усилиям, но и открылась без ожидаемого скрежета годами не смазываемых петель. К их сожалению, внутри шахты была лишь лестница из скоб на стене, и бортик на ширину лапы на уроне двери. Эта вентиляция не относилась к коммуникациям здания, ведя на подвальные и первые подземные уровни, и о ней мало кто знал.

При движении по скобам проявился еще один недостаток их обуви. Относительно небольшая, и гладкая, подошва не давала гарантии, что лапа не соскользнет со скобы. И это дополнительно нагружало руки, ведь лететь вниз несколько десятков этажей вниз не желал никто. Так что спускаться приходилось с осторожностью, не только пробуя лапой каждую скобу, но и удерживаясь руками, как на веревочной лестнице. Только каждые пять этажей была возможность хоть немного дать отдохнуть рукам, стоя на узком карнизе и вжимаясь всем телом в холодный бетон стены шахты.