Блейк обнял меня.

– Прости за этот спектакль.

– И часто такое происходит?-прищурилась я.

– Чаще, чем мне бы хотелось. Но ты же знаешь, что есть только одна девушка, на которую я смотрю.

Я ткнулась носом ему в грудь:

– Спасибо, что не заставил меня наблюдать, как ты расписываешься у них на груди.

– Я бы никогда так не поступил.

Чуть позже Блейк повел меня представить своим одноклубникам. Почти все они были с женами, и я не могла не заметить, что последние поглядывали на меня с определенной долей неприязни. Очевидно, слухи о моей мнимой вероломности не обошли их стороной. Сделав вид, что не замечаю их любопытных взглядов, я повернулась к Блейку:

– Я отойду ненадолго освежиться.

Он послал мне озорную улыбку:

– Может, я присоединюсь к тебе?

В моей голове моментально возник заголовок для статьи:

«Журналистка Slam занялась сексом в общественном туалете»

Я изобразила шутливое возмущение и покачала головой.

– Тебе придется потерпеть до дома.

Блейк скорчил печальную гримасу, и нехотя кивнул:

– Жду тебя здесь.

Заперевшись в кабинке, я опустила крышку унитаза и уселась сверху. Все-таки я далеко не была экстравертом. Мы пробыли на вечеринке всего пару часов, но я уже чувствовала себя выжатой как лимон. Я отдавала себе отчет, что внимание прессы стало неотъемлемой частью жизни Блейка, и мне придется научиться жить с этим, но я не могла не признать, что мне было гораздо приятнее находиться по ту сторону баррикад.

Снаружи раздался шум хлопнувшей двери и послышались возбужденные женские голоса.

– Ты видела Томаса? Феррис тоже здесь! Надо попытаться к ним подобраться.

– Ты займись Феррисом, а я еще раз подойду к Хантеру. Он горяч как ад. Ходят слухи, что у него огромный. Я бы уже трахала его в туалете, если бы его подружка не приперлась.

– Ты видела, какая она тощая? Там же даже подержаться не за что.

– Говорят, у нее анорексия. Не думаю, что у них серьезно.

Я почувствовала резкий приступ тошноты. Эти девушки обсуждали Блейка, словно он был куском мяса, и, кажется, всерьез полагали, что единственным препятствием, удерживающим его от секса в туалетной кабинке с незнакомой девицей, был факт присутствия его девушки, которая, как им нравилось думать, была больна.

Кровь зашумела у меня в висках, и я буквально вывалилась из кабинки. Перед зеркалом стояли те самые девушки, что хотели получить автограф Блейка на своих силиконовых буферах.

– Ноа и Феррис пришли сюда со своими женами, -прошипела я, тыча пальцем в их сторону.-И они в жизни не взглянут на таких дешевок, как вы. К слову, я не больна анорексией, и могу съесть целую пиццу в час ночи, при этом не поправившись ни на грамм. А сколько пришлось голодать вам, чтобы влезть в эти крошечные платья?

Переведя дух, я язвительно добавила:

– И у Хантера действительно огромный. Жаль, вам никогда этого не узнать. У моего парня аллергия на фальшивые сиськи.

Рты девушек удивленно распахнулись, и я, не дожидаясь, пока они опомнятся, вылетела из туалета.

Оказавшись снаружи, я обхватила себя дрожащими руками и прижалась лбом к стене. Что это сейчас было? Подобный всплеск ярости был совершенно мне несвойственен.

– А ты молодец.

Я обернулась. Передо мной стояла привлекательная молодая женщина лет тридцати.

– Джессика Фэррис,- представилась она.
– Мне понравилось, как ты поставила этих хищниц на место.

Я с благодарностью на нее посмотрела. Хоть кого-то впечатлил мой выпад.

– Айви Левин.

– Наслышана о тебе.

– Все что пишут в интернете неправда,-быстро сказала я.

– Я вижу, -усмехнулась Джессика.-Давай вернемся к нашим мужчинам. Твой Блейк и, правда, горяч как адское пекло, а эти две стервы далеко не единственные охотницы за знаменитостями на этом мероприятии. Держи ухо востро, девочка.

Вот так, благодаря моей случайной вспышке гнева, я была принята в закрытый клуб жен баскетболистов Нью-Йорк Никс.

21

Иногда я задавалась вопросом, что такое счастье. Раньше я считала, что счастье это когда в жизни происходит что-то особенно яркое, короткие мгновения, которые заставляют сердце учащенно биться, а разум парить над землей. А недавно я поняла, что счастье-это состояние души. Когда ты просыпаешься утром, и невольно улыбаешься светлому чувству, которое наполняет тебя, чувству любви ко всему окружающему: будь то дымящаяся чашка кофе, ласковый луч солнца, или спешащий куда-то случайный прохожий. Все это сливается в идеальную картину, и ты вдруг понимаешь, что у тебя все очень прекрасно, и никакая мелкая неприятность не изменит этого. Когда ты наполнен любовью, весь мир вокруг звенит ею.