Вот только сейчас просыпаюсь понемногу. Все утро провел в полусне - и ведь как-то отработал же! А ты - как ты себя чувствуешь? Мы вчера на телефоне классно повисели. Час? Полтора? Я под конец разговора почти протрезвел. Может, поэтому голова сегодня не болит... Несмотря на очевидный недосып.

Перечитал твои вчерашние и-мейлы и подумал, что ни в какой данный конкретный момент ты не умеешь быть просто счастлива, просто отдаться происходящему и наслаждаться в его потоке. Вот твой вчерашний вечер, суди сама: сакэ тебе не понравилась, "маргарита" тебе не понравилась, Лэрри тебе не понравился... Мда-а... Что же мне с тобой делать-то? Перевоспитывать? Тогда, может, прямо сегодня и займемся? Я подвалю часам к семи. Нормально? Привезу бутылочку коньяку (или две, чтобы у тебя на "черный день" выпивка осталась). И начнем сеанс посвящения в счастье. Не уверен, получится ли... Классическая категория "счастливая дура". Но это, к сожалению, уж точно не про тебя...

Клара. 14 июля, пятница, 16-00

Что в "счастливые дуры" я уже не попадаю, так это точно. Как говорят американцы, ноу киддинг. Боюсь, результат твоего посвящения в счастье не оставляет сомнений: сопьюсь.

Тихо радуюсь, что уже пятница, и отсчитываю последние минуты этой ужасной рабочей недели. Сердце бьётся и ликует: впереди целых два выходных дня. "Дышите глубже, вы взволнованы"...

Вот по телефону ты не решился меня критиковать: письменно, конечно, легче, а зря. Я бы тебе сразу объяснила, что ты меня не понял. На самом деле мне не понравилась только "маргарита". В толк не возьму: кто и зачем придумал со всех сторон обсыпать стакан солью. Остальное было не так уж плохо, особенно мои любимые суши. А тебе, кажется, приятно думать, что у Лэрри со мной не вышло? Да никто и не настаивал, так что прекрати. И завидовать нечему. Заплатить-то он за меня заплатил, но когда-нибудь ведь обязательно придётся рассчитаться... А, не хочу сейчас об этом.

Между прочим, он не так давно звонил, расспрашивал про Кирилла, интересовался, есть ли у меня планы на выходные. Я сказала, что есть; хочу провести это время с мальчиком.

А паршивца опять дома нет. Вчера явился поздно, по-моему, подшофе. Я его не дёргала, хочется по-хорошему, но радости мало. А сегодня звоню, звоню... Где-то с одиннадцати пытаюсь пробиться... Ну в двенадцать он должен был бы проснуться наконец, а никто не отвечает. Значит, опять бродит где-то? Начались весёлые дни опекуна при подростке. Не работа, а сплошная нервотрёпка: что там дома?

Да, конечно, сегодня в семь. Я уже ухожу из "кибинета". Отбыла еженедельную каторгу. Ничего, что пораньше. Простят они мне эти последние минуты, которые я сокращаю. Поставлю ростбиф в духовку. К семи как раз поспеет.

Пока, жду.

Павел. 14 июля, пятница, 23-48

Вот я и дома. Добрался без приключений. Впрочем, я и выпил-то у тебя немного. А согласись, все-таки "Наполеон", ежели он действительно из Франции, это совсем не то, что американская самогонка под тем же названием. Никак не могу понять, почему, например, французская провинция Шампань не судится с калифорнийскими производителями шипучки, которые самым наглым образом называют эту свою шипучку шампанским? Шампанское обязано быть из Шампани! Точно так же, как мою любимую "Смирновскую" неприлично производить в штате Иллинойс, а надо завозить из Петербурга, а пльзеньское пиво обязано быть из западной Чехии - и ниоткуда больше. Но увы - увы!
– работает открытый Владимиром Ильичом (с тоски и от безделья в сытой бюргерской Швейцарии) "третий признак империализма", который гласит: "Вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение". (Господи, зачем, ну, зачем я всю эту муру помню!?) И вот ты идешь с крутым белозубым детективом в Сан-Франциско в японский ресторанчик на горячую водку сакэ, а она, сакэ эта, не более японская, чем, скажем, венгерская салями в "русском" магазине, ибо не из Токио и не из Будапешта, а из-за угла Четырнадцатой авеню. Впрочем, я это все не ко времени: никак не могу отойти от твоего ростбифа. И решительно отказываюсь понимать Олега, как он мог тебя оставить!? Или ты ему никогда ростбифа не готовила?

Вернулся я домой, сытый и трезвый, спать не хочется, думал тебе позвонить, но побоялся - поздно уже, а ты намоталась за вечер, хоть гость-то был всего один, и, наверно, спать сразу легла. На автоответчике сообщение от Мишки: ему из магазина привезли новую кровать и забрали старую. Ты не знаешь, что они потом делают с этими "б/у" кроватями, то есть матрацами? Перерабатывают? Знали бы они, что произошло на этой кровати, то есть матраце всего три дня назад, за деньги бы показывали и разбогатели. Эх, надо было мне Мишке посоветовать организовать выставку-продажу: выставку матраца и продажу кусочков простыни в розницу. Как в свое время ушлые монахи продавали по кусочкам крест Спасителя. Прав народ со своим безымянным устным творчеством: хорошая мысля приходит опосля. Но так или иначе, Мишка при обновке и вернулся к родным пенатам. И значит, мой исторический диванчик (а потому что какие только люди на нем не перебывали, вот и ты почтила, так сказать) опять свободен. Для кого на этот раз? Для какой творческой личности?

Кстати, о творчестве вообще и о Мишке в частности. Я знаю, бывает такое: не понравится человек с первого взгляда, и что бы он потом ни делал, отношение твое к нему уже не изменится. Мне кажется, именно это у тебя произошло по отношению к Мишке. А жаль. Ибо несправедливо. Он отличный парень. Ну несчастный, ну мечущийся, ну ищущий чего-то и ничего не находящий... А я что - счастливый, что ли? Просто у нас с ним характеры разные, и вот меня ты принимаешь, а его - ни в какую. А песни его талантливы, мелодии простые, запоминающиеся, а слова точные, лучше сказать, точеные, филигранные, каждая строчка в "десятку" бьет. От его пребывания здесь у меня остался листок из его блокнота, тут четыре строчки всего:

Нас е..., а мы крепчаем.

Каждый сыт, одет, обут.

И уже не замечаем,

Как жестоко нас е...

Разве это не про тебя, про меня, про всех нас? Эх, нашелся бы какой-нибудь импресарио, раскрутил бы Мишку с кассетами, с дисками да с концертами по городам и весям - и тут, и в Израиле, и, главное, в России... Ведь Мишка - он не камерный, он, скорее, народный. А жизнь проходит...

Ну что, старушка, сегодняшним вечером с твоим ростбифом и моим коньяком ставим точку? Окончательную точку в этой главе? В том, что нами пережито за последние десять дней... Неужели всего лишь десять дней? Мне кажется, я постарел на десять лет. А ты - наоборот: отревелась, сходила на сакэ, замариновала ростбиф и выглядишь превосходно!

С добрым утром, прекрасная Клеопатра...

Клара. 15 июля, суббота, 00-30

Я-то по незнанию считала, что упомянутый тобой торговый принцип открыл не Картавый, а Остап Бендер: все импортные товары изготовляются на углу Малой Арнаутской улицы. Впрочем, точно не помню, сто лет не перечитывала.

Да, вот уже и утро. Выясняется, доброе.

Рада, что тебе понравился мой ростбиф. А твой "Наполеон" вне конкуренции. Ты так здорово разбираешься в напитках... Хоть сейчас можешь оставить неблагодарное поприще народного образования, дабы начать карьеру частного дегустатора. Из цикла "пустили щуку в море"...