Быть в Испании и не посмотреть бой быков действительно было бы обидно...

Флот испанских фашистов значительно пополнился. Благодаря помощи Германии и Италии враг уже стал обладать явным преимуществом и на море...

За советских добровольцев не приходилось краснеть. Повинуясь чувству интернационального долга, они делали всё, что было в человеческих силах.

Но их было немного. И не они решали исход войны...

Франко расстрелял всех республиканцев, попавших в его руки. Фашизм по своей природе способен на зверства и варварство. Это его кредо. А республиканцы проявили слишком много терпения даже тогда, когда требовалась суровость:

ведь война шла не на жизнь, а на смерть...

Судьбы у кораблей, как и у людей, очень разные. Одни проходят почётный, блестящий, хотя и короткий путь. Другие кончают свою жизнь бесславно.

А третьи гибнут, не успев совершить полезных дел.

Есть у нас старый крейсер "Аврора". Он прожил долгую и героическую жизнь. Его имя стало бессмертным. Мы по праву гордимся историей этого корабля. Он участвовал в боях ещё в русско-японскую войну. В исторические дни Октября Центробалт послал "Аврору" вместе с "Зарёй Свободы", эсминцем "Самсон" и другими кораблями в Петроград. Матросы крейсера штурмовали Зимний.

В конце 1940-ых годов, когда решалась судьба корабля, ко мне поступило множество писем от моряков. Все в один голос заявляли: "Надо сохранить "Аврору" как историческую реликвию". И теперь её можно видеть на Неве... Старый крейсер стал не только революционным памятником и интереснейшим музеем. Он до сих пор служит школой для будущих командиров флота.

В день празднования пятидесятилетия Великого Октября крейсер "Аврора" встал там, где он стоял в 1917-ом году.

В 21 час 35 минут над Невой прогремел выстрел...

Не только крейсер "Аврора" вписал в историю русского флота героические страницы. Имена многих наших кораблей останутся в памяти потомков...

На флоте издавна существует хорошая традиция - именами прославленных кораблей называть новые корабли, только что вступившие в строй. Тем самым как бы воскрешаются страницы героического прошлого, и эстафета славы передаётся от поколения к поколению...

В начале августа 1937-го года меня вызвали в Москву...

Вернуться в Испанию больше мне не пришлось. Но испанские события ещё долго владели моими мыслями...

Во время этой войны мы, советские моряки, приобрели немалый опыт, ясно представили роль авиации в любых операциях флота, необходимость воздушного прикрытия его сил в базах; убедились, как важно, чтобы авиация, призванная действовать с флотом, организационно входила в его состав, была с ним под единым командованием и повседневно обучалась действовать на море. Мы воочию увидели, насколько быстротечны события в современной войне, особенно в её начале, как внезапным ударом можно повлиять на весь ход войны. Это заставляло серьёзно думать о постоянной боевой готовности нашего Советского флота...

Шёл август 1937-го года...

Я прочитал приказ о назначении меня первым заместителем командующего Тихоокеанским флотом...

Опять поезд, опять дальняя дорога... Помню волнение, охватившее меня, когда из окна вагона я увидел широкий Амурский залив. Лёгкая рябь пролегала по водной глади и серебрилась на солнце. Миновали подземный грохочущий туннель, и перед глазами раскинулась бухта Золотой Рог, величавая и спокойная, вся залитая светом. Тут мне предстояло теперь работать и жить...

Новые просторы открывались передо мной... Увлекала перспектива освоения огромного морского театра. Тихоокеанскому флоту в те годы уделяли много внимания. Поэтому он развивался очень быстро. К тому вынуждала международная обстановка. Агрессивные замыслы японских милитаристов требовали от нас быть во всеоружии...

Во Владивостоке совсем иные масштабы...

– Когда основали Владивосток, вокруг Золотого Рога стояли дремучие леса, а сама бухта не замерзала. А на сопке Тигровой, где теперь высятся дома, на самом деле охотились на тигров. Дикие были там места...

Сопки расцвечены яркими красками осенней листвы. Это пограничный район. В тот день мы ещё не ведали, что через год там развернутся бои у озера Хасан...

Ветер стих, и только плавная волна кротко качала корабль...

Лунная дорожка неотвязно следовала за нами...

На следующий день я отправился на остров Русский... Сама природа, без каких-либо человеческих усилий, словно по заказу, создала неприступную крепость. Остров Русский своим телом прикрывает город, базу от возможного нашествия с моря... Остров Русский неописуемо красив. Осенью он раскинулся перед нами во всём своём великолепии. Лиственные деревья уже сменили зелёный убор на багряный наряд. На сопках перемежались жёлтые, красные и зелёные цвета, образуя богатейшую гамму. Когда мы поднялись на одну из сопок, как на ладони увидели Амурский и Уссурийский заливы и весь Владивосток... Увидев всё это, я проникся ещё большим уважением к Дальнему Востоку, понял, ка важно охранять этот "нашенский город" - ключ ко всем необъятным владениям Приморья, Сахалина, Камчатки, Чукотки. И позже ничуть не удивлялся тому, что люди, впервые едущие туда с некоторой опаской, потом оставались там навсегда. Они убеждались в том, что и климат на Дальнем Востоке хороший: ведь Владивосток расположен почти на широте Батуми. Там созревают и яблоки, и виноград.