Как только запись начала играть, глаза Кэста округлились, и он было даже чуть не выронил планшет из рук, чудом успев тот ухватить. После такой реакции улыбка на лице Фрэда натянулась аж до ушей, ведь уже понятно, что спор он выиграл, а значит скоро в его руки угодит халява – столь желанная тушёнка.

– Видимо, я выиграл? – с ухмылкой поинтересовался Фрэд.

– Теперь понятно, что ты задумал, – наконец-то заговорил Норд, с лёгкой улыбкой на лице.
– А я бы и не догадался.

– Как такое возможно?! – словно пробудившись ото сна, ошарашенно молвил Кэст. – Киты же давно считаются вымершими!

– Мы задаёмся этим же вопросом, – вклинился в разговор Норд.
– Может, отправишь это на общий канал? Мне хочется надеяться, что это приободрит людей, вселит в них хоть немного надежды.

– Да… Конечно… И этот крик… Вы знаете, что он означает?

– Нет, – в унисон ответили мужчины.

– Он страдает. И ему никак не избавиться от этих страданий.

– Почему? – поинтересовался Фрэд.

– В былые времена они выбрасывались на берег, умирая от кислородного голодания. По сути, совершая тем самым суицид, но сейчас… Земли больше нет, так что и выброситься ему некуда.

– Не повезло ему, – с горечью в голосе сказал Норд.

– Вскоре он встретит свою смерть, как, впрочем, и мы, вероятно… - Слова Кэста создали на пару минут тишину между ними. Каждый их них понимал плачевность своего положения, но никто не осмеливался что-либо сказать.

– Кэст, а как с твоей очередью? – спросил неожиданно Фрэд, меж тем смотря куда-то в сторону.

– Думаю, так же, как и у вас. Постоянно вешают какую-то лапшу на уши, но ничего толкового не делают. Одни лишь обещания и не более. Прошло два года, но я так и не сдвинулся в очереди, что никак меня не удивляет.

– И тебя устраивает это? Ты работаешь в самом глубоком убежище, в котором расположились самые богатеи. У них тут есть всё, чего не было у нас почти всю нашу жизнь. Ты работаешь на них, но при это они даже не могут помочь тебе попасть в выборку.

– А у меня есть выбор? – Кэст погрустнел, тяжело вздохнул и ответил на вопрос Фрэда: - Эта работа приносит мне деньги, хорошие деньги. На них я могу прокормить свою семью, почти ни в чём им не отказывая. И эти оставшиеся пять месяцев они хотя бы будут жить на широкую ногу, а не в нищете, пытаясь найти хоть крошку на пропитание. Я всего лишь человек, всего лишь рабочий. Я не чета этим людям. И даже если бы я вообще не тратил заработанные мной деньги, то их всё равно не хватило бы на покупку места. Фрэд, нас, чёрт побери, из всего грёбанного человечества, из оставшихся восьмисот миллионов, спасётся лишь треть! И боюсь, как бы не хотелось это произносить, мы не войдём в эту треть…

– Ты… - Фрэд сжал свои кулаки, оскалился и собиралось было заорать на Кэста, но в миг настрой улетучился.
– Ты прав… Хоть и не хочу этого признавать.

– Молодец, сам себя расстроил, так ещё и нас двоих. – Норд, молчавший почти всю беседу, решил всё же подать голос.
– Давайте уже приступим к работе? Я лучше поскорее вернусь к своему сыну и постараюсь всё, сказанное тут, забыть. Чего и вам желаю, товарищи.

– Согласен. Вот, подпишите и можете возвращаться. – Кэст протянул планшет Норду, после чего тот расписался и вернул его владельцу. – Что же, удачного вам пути назад, господа, а я пойду дальше работать.

– Удачи, – ответили мужчины и направились к своему аппарату.

Зайдя внутрь, они снова пошли надевать специальные костюмы, а затем вернулись в рубку. Сев на кресло, Норд открыл иллюминатор и начал смотреть на ангар. Рабочие мельтешили то туда, то сюда, таская большие ящики к транспортеру. И ворота. Ворота, за которыми целый город для людей, «достойных» там жить. Какой он, этот город?

– Фрэд, вот скажи, что по-твоему находится за теми воротами? – указывая пальцем на них, задал вопрос Норд.

– За ними?.. – Фрэд посмотрел вдумчиво на них, почесал свою бороду и изрёк: - Толстосумы. Большой зоопарк из редких толстосумов, на любой вид. Да, без сомнения.

– Серьёзно?! – усмехнулся Норд, представив город за этими воротами как какой-нибудь зоопарк из детства, в который он иногда ходил. – Фрэд, ну ты и говнюк, конечно. Сначала расстроил, а теперь пытаешься поднять настроение.