Шрифт:
И туда же, чтобы присоединиться к своим сородичам, шло четверо стражей — по одному от каждого из глав кланов.
Глава сорок пятая
Обескровленная кожа постепенно возвращала свой прежний бледно-розовый цвет; дыхание стало гораздо спокойнее, и грудь вздымалась уже не так прерывисто; жар потихоньку отступал. Человеческая кровь делала своё дело.
Страж мысленно поблагодарил отсутствующую хозяйку убежища за запасы. Быстрая регенерация, к которой способно большинство антаров, не пригодилась бы Грете в отсутствие еды. Теперь можно было надеяться на то, что девушка скоро встанет на ноги.
Однако гораздо больше самочувствия дочери презиса Роста заботило её душевное состояние. Он помнил ещё помутнившийся взгляд; помнил лицо, застывшее в страхе, и никакое видимое облегчение не могло его обмануть.
Страж всерьёз опасался, что антар могла повредиться рассудком.
Здесь очень помогла бы Крина, но той, как назло, не было, и Рист не знал, не представлял себе, где искать; след, ведущий из хижины наружу, был настолько стар, что почти выветрился; да и слой пыли на малочисленной мебели говорил о том, что «дом» был покинут довольно давно, не меньше недели назад.
Что вынудило Крину сбежать отсюда? И сбежать ли? Может, она просто решила бросить восточное Приграничье и отправиться в другие края?
К тревоге за жизнь Греты теперь примешивалось беспокойство за. Подругу? Любимую? Кто же она ему?
Рист сжал зубы и постарался сосредоточиться на Грете.
Крина, как всегда, разрушила всего его планы. Он слишком сильно понадеялся на постоянство, которым сумасбродная антар никогда не славилась, и приписал ей важную роль на своём пути. Но Крины не было, и одному небу известно, когда она должна вернуться (да и вернётся ли вовсе?), а значит, проблему с каменной голубой ящерицей придётся решать самому.
Он взглянул на запястье больной: так и есть, по гладкой бирюзовой поверхности нет-нет да пробегали маленькие колючие искры: верный признак того, что антар постепенно возвращается к жизни, хоть ещё и не в состоянии контролировать магию полностью; отчего всплески последней с трудом, но прорывались наружу. Сколько у них ещё времени? День? Два? Месяц?
Этого Рист не знал.
Нужно было решать этот вопрос, и как можно скорее, не дожидаясь, пока Грета окрепнет. Он перебирал в голове десятки самых неожиданных вариантов, но ничего толкового на ум не приходило.
На улице, вне каменных стен, в которых не было ни единого окна, медленно ложились длинные вечерние тени.
Грета очнулась наутро.
Рист никогда не был трусом, но, когда ресницы девушки едва дернулись, он поспешно отвел взгляд, боясь увидеть позавчерашнее безумие. Стражи не слыли знатоками женских натур; он прекрасно выполнял приказы и убивал, доставлял важные послания, которые нельзя было доверить чужим рукам; мог проявить убедительность при нужде, но что сказать этой затравленной девочке с израненным болью взглядом, с телом, которое, даже несмотря на выздоровление, отныне всегда будет для неё истерзанным — он просто не понимал. Будь здесь Крина…
Рист мысленно выругался: хватит уже, Крина наверняка далеко и рассчитывать на неё не приходится.
Он поднял взгляд и в первую секунду подумал, что ошибся: девушка улыбалась.
В бледно-голубых глазах тоже плясала улыбка — эта была недоброй.
Следующим её порывом было сесть. Рист наконец очнулся, и, в один миг оказавшись у постели, мягко, но настойчиво уложил антара обратно.
— Где мы?
Голос прозвучал как треснутое стекло, по которому потоптались от души.
— В убежище, — Рист посмотрел на лежавшую — жуткая улыбка уступила место недоверию, злости, смятению. — В том самом.
— Жаль.
Страж не успел отреагировать правильно и у него вырвалось:
— Почему?
— Я хочу обратно, — раздельно произнесла антар. — Хочу вернуться туда.
Разговор, которого он так хотел избежать, начался слишком рано.
— Не стоит, — он накрыл своей ладонью тонкие, подрагивающие пальцы. — Они достаточно наказаны.
Бледно-голубой, жгущий взгляд упёрся в стража.
— Ты не понимаешь, — она медленно покачала головой. — Я хочу, чтобы им было так же. Больно.
Рист вздрогнул от ненависти, которой были пропитаны прозвучавшие слова.
— Ты ещё слаба, — страж попытался уйти от неприятной темы. — Мы поговорим об этом, когда ты выздоровеешь, хорошо?
Грета не стала спорить: она отвернулась и почти мгновенно заснула.
Через несколько часов она уже сидела на кровати и пила очередную порцию крови.
Кружка со стуком приземлилась на столешницу.
— Теперь я здорова? — Лихорадочный блеск её глаз мог обмануть разве что саму Грету.