Шрифт:
Прыжок вышел неудачным: Лита едва не пропорола ногу острым щебнем. Хромая, она оглянулась: в окне торчала кудрявая голова.
Девушка махнула рукой: мол, поторопись.
Лита дошла до угла и выглянула.
От ворот шёл весьма довольный собой рабочий, помахивавший крепкой, длинной веревкой. Остальные, на время бросившие таран и сгрудившиеся вокруг мальчишки, одобрительно загудели, заметив товарища.
Медсестра видела, как по бледным щекам потекли слёзы. Ребёнок дернулся, потом замер, не отрывая взгляда от шедшей к нему смерти.
Она лихорадочно обернулась в поисках того, чем можно было бы отвлечь такую толпу.
И в этот момент наверху распахнулось окно.
— Эй, вы! — крикнул сверху самоуверенный женский голос. — Стадо бездельников! Трусы, вот кто вы, трусы, способные убивать только женщин и детей!
Мужчины разом оторвались от мальчишки. Лита мысленно пообещала себе по возвращении расцеловать соседку. Только бы парнишка посмотрел в её сторону!
Она подхватила маленький камешек и легонько бросила вперёд, к маленьким босым ногам. Ребёнок снова вздрогнул и обернулся.
Ну, вот же я! Посмотри сюда!
Сестра взяла ещё один камешек и примерилась. Девушка сверху нагло и презрительно расхохоталась.
— Да вы самые настоящие бабы! Посмотрите только на них — разве это мужчины? От мужчин на них только штаны, да и те широковаты будут!
— А ну, заткнись там! — рявкнул рабочий. — Я тебе первой покажу, какой я мужик, поняла? Ещё сама второй раз попросишь!
Мальчик поймал глазами слегка высунувшуюся Литу.
Ещё немного.
Студентки наверху старались вовсю. К первому голосу присоединился звонкий язвительный смех Анны, доказывавшей товарке “достоинства” столпившихся внизу. Мужчины тоже вошли в раж.
Мальчишка сделал шажок, один, другой. На него уже никто не смотрел; все пялились на окна, показывая руками неприличные жесты и выкрикивая угрозы.
Ребёнок подхватил брошенную веревку, которая через пару мгновений должна была болтаться на шее, и через пару секунд оказался рядом с Литой.
— Скорее! — поторопила она его.
Пропажу первым заметил владелец веревки.
— Эй, парни!!!!! — завопил он. — Выродок-то удрал!! Да нас обдурили!!
Он поднял здоровенный булыжник и швырнул в окно. Камень звякнул об решетку и отлетел, не причинив никому вреда.
Лита, подсадив первым мальчика, тем временем пыталась забраться сама. Кудрявая с тревогой поглядывала вокруг, сквозь зубы торопя её.
Рабочие тем временем догадались разделиться: несколько отправились за ворота, ещё двое — вокруг дома. Они-то и заметили карабкавшуюся Литу.
— Вот она! — завопил один.
Кусок черепицы, не вовремя отколовшийся от крыши, соскользнул вниз, и с размаху прошелся по руке медсестры, глубоко располосовав кожу и плоть. Лита вскрикнула и едва удержалась второй, здоровой рукой.
— Давай стряхнем её оттуда?
Женщина сжала зубы, услышав эти слова.
Неясный гул разнесся в воздухе.
— Это ещё что за шутки? — напрягся рабочий.
Звук, вначале казавшийся отдаленным, все нарастал и нарастал. От громкого рева мужчины зажали уши.
— Может, это… эти колдуют? — неуверенно предположил один. — Ну антары…
Земля вздрогнула и встала на дыбы. Даже со своего места Лита услышала, как падают с полок книги в её комнате и звенит посуда в шкафчике.
Широкая трещина зазмеилась прямо под ногами преследователей в раскрошенном остром щебне.
Они, не сговариваясь, бросились бежать, забыв о мальчишке и висящей на одной руке Лите.
Глава сорок седьмая
Резарт хотел отдать распоряжения насчёт стражей, но, заметив странно бледное лицо своего помощника, осекся.
— Что ещё? — хмуро спросил он, предчувствуя недоброе. Антары уже распрощались с детьми и теперь ожидали приказов презиса.
Помощник посерел — ему ещё не доводилось выступать в роли гонца с плохими вестями.
— Стражи… — Он замялся, не зная, в какие слова облечь тот ужас, который он собирался произнести вслух. — Их нет.
— Что значит — их нет? — прошипел Резарт, ощущая мерзкую волну страха, поднимавшуюся откуда-то изнутри. — Куда они могли подеваться?
Антар тупо смотрел в землю, боясь даже приподнять голову.
— Я тебя спрашиваю, — Резарту хотелось ткнуть его в плечо. — Что ты молчишь?
— Нет ни одного стража в локусе, — помощник почти шептал, и презису пришлось сделать усилие, чтобы расслышать слова. — Никто не знает, где они. С утра ни одного стража не видели.