Дальше шли непосредственно уроки, коих было.. мало. Но учителя, конечно, были очень экстравагантными.

– Посмотрим, что осталось в ваших пустых головешках после каникул, – сказал Снейп, палочкой левитируя контрольные.

«Опишите применения зелий в боевой магии и приведите не менее трех примеров этих зелий», - прочитала первый вопрос Алиса. Только на этот вопрос можно настрочить ой как много.. С этого момента Алиса профессора Защиты уважала, да и внушал он.

– Напомните мне движение палочкой при заклятии Люмос, – с серьезным лицом заявил Флитвик. Гриффиндор, с которым был урок, недоумевал, а вороны старались не ухмыляться слишком откровенно. Алиса была готова аплодировать.

– Приготовьте мне напитой Живой Смерти, – произнес Слагхорн.

Занятие было с Пуффендуем, и барсуки зашушукались. «Живая Смерть – это легко», - разочаровалась Алиса, разрезая напополам первого слизня.

– Преобразуйте мне мышь в черепаху, – приказала МакГонагалл. – В учебнике, мистер Уизли, на странице триста девяносто четыре.

Формулу вычислять не нужно было, и Алиса заскучала по Дурмстрангу и его тяжелой муштре.

– Назовите формулу Дискриминанта, – сказала профессор Вектор, и вздохнула, увидев лишь поднятую руку Грейнджер. Алиса выла от отчаяния: Дискриминант – это несерьезно.

– Сегодня мы будет рассаживать Костоломку, – восхищенно продекламировала Спраут, потирая руками в перепачканных землей перчатках из драконьей кожи.

«Черт! Это же факультатив!
– пискнула про себя Аддерсон. – Я не знаю, как растет огурец, о чем вы».

– Найдите влияние Венеры на удачу Близнецов, если сегодня полнолуние, – произнесла профессор Синистра, а Алиса отчаялась бороться с зевотой: кто устраивает уроки ночью?

– Сегодня мы будем разбирать значение рун, включающих себя отрицательную руну Ви, – сухим голосом сказала Бабблинг.

«Ладно, я могу повторить это снова», - подумала Алиса, подперев руку под щеку.

В первый день ученики, особенно гриффиндорцы, ходили хмурые, и этому способствовало отсутствие антипохмельного. В Равенкло рассчитывали вероятность того, сколько баллов с них снимет Снейп.

Вообще, по мнению остальных, в Равенкло развлекаться не умели: остальные три четверти школы видели не меняющуюся в своем постоянстве картину, как какой-нибудь ворон бредет из библиотеки с кучей книг; как он сидит на уроках, судорожно что-то записывая; как в Большом зале весь стол факультета громко спорит, ругаясь такими терминами, что никто ничего не понимал. Но это было не так: вороны развлекались не хуже других, просто их не могли поймать (в отличие от гриффиндорцев), их не могли заподозрить (в отличие от слизеринцов), и слухи их проделок не покинут стен факультета (в отличии от пуффендуйцев).

Вечерами весь состав Равенкло развлекался тем, что подсчитывали вероятность того, что Снейп наорет на кого-нибудь (но это скоро наскучило – вероятность того, что таким несчастным станет Поттер, была единица), рассчитывали, сколько антипохмельного нужно всей школе после праздников, искали новые заклинания, читали, в конце концов. Играли в шахматы, проводили Турниры. На этих вечерах можно было легко заработать себе уважение, что Алиса и делала, потому что заклинаний она знала много, да и эти расчеты были занимательными, только в шахматы, правда, не играла. Луна славилась своей чудоковатостью и, прямо говоря, была белой вороной по одной простой причине: она гуляла, как кошка, и в факультетских забавах не участвовала.

«Я так отупею, - с тревогой думала Аддерсон – Тут нет ни основ артефакторики, факультативов по бытовым чарам, боевому искусству, стратегии и тактике, этикету, иностранному языку, базы химии и физики, составлению заклятий, да что уж говорить – кроме квиддича нет никакой физической подготовки!»

В Запретной секции – Алиса выпросила разрешение у Вектор – были те книги, которые в Дурмстранге доступны первокурсникам, и химерологию, к которой Алиса неровно дышала, пришлось отложить.

Как бы Аддерсон не крепилась, но жить в среде, где тебя как минимум опасаются, было утомительно. В Дурмстранге Алиса друзей тоже не имела, но там было намного легче, чем в чужой обстановке.

– Как думаешь, Поттер куда смотрит? – спросила Мариэтт у Чжоу. Аддерсон сидела рядом, и не слышать не могла.

Вот гриффы бесили, это да. Аддерсон была совершенно неконфликтным человеком, который придерживался принципа «отвалите все», но студенты благородного факультета почему-то решили, что Алиса как минимум вынашивает темные планы, а как максимум – начала претворять их в жизнь, поэтому решили провозгласить своим долгом эти планы пресечь. Пока что все эти поползновения ограничивались неумелой слежкой и словесными огрызками, которые Аддерсон старательно игнорировала, но руки за посягательство на личное пространство чесались.

– Не знаю, – ответила Чжоу. – но мы вроде как расстались, если ты об этом.

Аддерсон молча доела яблоко и отвернулась: ее эти разговоры не волновали. Науку оставаться в обществе, но с ним не контактировать, она усвоила хорошо, и старалась по мере возможностей со всеми общаться вежливо.

Чары, пожалуй, были единственным предметом, на котором Аддерсон узнавала что-то новое.. Иногда. Внимание на некоторую не человечность преподавателя она не обращала – кто без недостатков? Но почерневшую, как и у Дамблдора, руку заметила; странно, что ее не замечали другие.