Я тоже поклонилась и уставилась на него во все глаза. Монгрел выглядел как обычный человек. Ничто в его внешности не выдавало родство с фэйри. Терри отзывался о полукровках с плохо скрываемым презрением, а Рэндольф был очень сдержан в высказываниях, поэтому я так и не поняла, как с ними следует держаться. Решила просто быть вежливой.

— Здравствуйте, мистер Мори. Вы правы, меня интересуют вполне определенные вещи. По меркам фэйри они почти ничего не стоят, но дороги мне.

Я описала инкрустированную золотом и костью флягу, перешла к складной подзорной трубе и осеклась. По лицу хозяина лавки было видно, что он понял, о каких вещах идет речь, — таким настороженным и хитрым оно сразу стало.

— Возможно, в моей лавке действительно продавалось что-то подобное. Столько товаров, столько клиентов ежедневно. Мыслимое ли дело — запомнить всех.

— Врет, — мрачно прокомментировал Терри.

— Вы продали эти вещи третьего дня.

— Ну, значит, продал. Увы, ничем не могу помочь.

— Меня интересуют не сами вещи. Только откуда они у вас.

Терри застонал:

— Ох, Элли, святая простота! Кто же спрашивает вот так, в лоб?! Сейчас он тебя пошлет, и правильно сделает.

Антиквар развел руками:

— Простите, леди. Не имею привычки разглашать имена своих поставщиков без согласия с их стороны.

— Ага, рассказывай сказки, — Терри заковыристо выругался. — Мошенник набивает цену, он не только краденым приторговывает, но и информацией.

Я и так это знала. Мы обсуждали все это, когда составляли план.

— Эти вещи были украдены.

— Возможно. Не имею к этому никакого отношения.

— Вы сможете повторить эти слова в лицо страже княгини? — сказала я, как учил Терри.

Видимо, владевшая мною неуверенность просочилась сквозь слова, потому что Кенрик Мори осмотрел меня еще раз полным скепсиса взглядом.

— С чего бы княгине интересоваться человеческими безделушками?

— С того, что они украдены у моего деда.

— И кто ваш дед?

— Дэвид Доусон.

По этому поводу между моими фэйри вышел спор. Рэндольф утверждал, что говорить от чужого имени — рискованная затея. А Тэрри закатывал глаза, ругался и повторял, что надо обязательно назвать авторитетного человеческого мага. Иначе пройдоха-Мори нипочем не сдаст имя воришки.

Я решила послушаться Терри. Кажется, он в таких вещах лучше разбирался.

— О-о-о! — брови антиквара поползли вверх. — Тот самый Дэвид Доусон? И как поживает ваш почтенный дед? — его усмешка в бороду что-то означала, но я никак не могла понять, что именно.

— Спасибо, прекрасно. Только очень расстроен из-за кражи.

— Передайте ему мои приветствия и наилучшие пожелания.

— Обязательно.

— Не знал, что внучка Дэвида Доусона практикует некромантию, — продолжил он все тем же доброжелательным тоном.

— Простите… что? — у меня возникло крайне неприятное чувство, что я только что вступила в расставленную ловушку. И дверца уже захлопнулась.

— Ну как же. Мистер Доусон уже месяц, как изволит спать вечным сном, поэтому передать ему мои приветствия может только особа, практикующая некромантию, — все так же жизнерадостно произнес Мори.

Вот оно. То, чего я больше всего боялась, — быть пойманной на лжи, стоять вот так и не знать, что ответить.

Призрак виновато отвел глаза:

— Прости, Элли. Я не знал. В мире людей все так быстро меняется.

— Итак, юная леди, — голос антиквара стал жестким, а в движениях появилось что-то хищное. — Кто вы и зачем пытались меня обмануть?

— Уходи, Элли, — несчастным голосом прошептал призрак. — Пусть Рэнди попробует завтра.

Я бросила взгляд на выход из палатки. Что-то подсказывало: если захочу сбежать, Мори не станет меня преследовать.

Вот только цель от этого ближе не станет. Скорее напротив. А если Мори предупредит воришку, и тот заляжет на дно?

— Я отвечу на первый вопрос, — когда страшное случается, часто оказывается, что оно не такое уж страшное. — В обмен на информацию о покупателе.

— Не надо! Ты же ничего в этом не понимаешь.

Вот зачем он нудит над ухом? Я же не могу ответить ему в присутствии Мори. И даже жестами приказать заткнуться не могу.

— Не много ли вы на себя берете, леди?

— Не много! — я впервые за весь разговор осмелилась посмотреть ему прямо в глаза. — Давайте меняться.

Антиквар помолчал, что-то просчитывая про себя, а потом вдруг кивнул: