Шрифт:
— На днях я с царевичем охотился... — И, словно бросаясь в холодную воду, добавил: — Весточку Елене Ивановне надобно передать...
Боярыня недоверчиво поглядела на него, поколебавшись, отворила дверь и позвала:
— Поди сюда, душа моя!
Вошла бледная и трепещущая Елена. У Фёдора упало сердце при виде её. Исхудавшее лицо выражало муку.
— Прошу вас, боярыня, оставить нас вдвоём.
Боярыня вышла, недобро глянув на Фёдора. Он приблизился к Елене, сжал её холодные руки.
— Люба моя! Параскева ещё во дворце, её не постригли. Царевич не может свататься к тебе. Я вижу, что тётушка твоя в мыслях своих уже считает тебя его невестой, но да не допустит Господь такой беды! Или думаете, что судьба третьей жены царевича будет лучше? А мне лучше умереть, нежели отдать тебя на муки и поругание!
Он притянул её к себе, шепча:
— У меня есть знакомый священник. Он тайно обвенчает нас, соглашайся, царица моя!
— Нет-нет, Фёдор! Ты хочешь всё тайком да украдкой. Я так не приучена. Батюшка мне говорил: «Токмо Божие крепко, а дьяволово лепко» [20] . Я все эти дни думала: коли мы не засватаны, значит, не судьба нам любиться с тобой. На, возьми на память обо мне!
20
Лепко — липко, вязко, цепко.
Елена что-то сунула ему в карман.
Ему так и не удалось убедить её на тайный брак. И всю дорогу звучали в ушах её слова: «Не судьба нам любиться с тобой!»
Как исступлённо желал он царевичу смерти в эти минуты!
Господь да не покарает его за то, что он, несчастный, сулил зло такому же несчастному!
Безжалостно погоняя коня, Фёдор что-то выкрикивал и сам казался исступлённым.
...Прошёл год, но о пострижении Параскевы и о новой свадьбе царевича не было слышно. Фёдор жил надеждой, что свадьба эта не состоится и отцу ничего не останется, как женить его на Елене Шереметевой. Он не заметил, как миновала зима, а за нею — весна и лето. Жил в суматохе дел, часами просиживал в Посольском приказе, и эта служба, связывавшая его с дипломатическими кругами, была ему по нраву более всего.
Однажды Никита Романович заговорил с ним о женитьбе на Ксении Шестовой. В ответ Фёдор напомнил отцу его собственные слова:
— Кто женится скоро, у того редко бывает в дому споро.
— Ну, коли ты считаешь «скоро», можно и погодить.
Никита Романович не сомневался, что оженит сына на дочке Ивана Шестова. Но он знал также, что любая задумка, любое дело должны перебродить на дрожжах.
— Можно и погодить, — повторил он, — токмо стар я уже и сед, чтобы долго ждать. Сколько же ещё? Али тебе невдомёк, что и мать в тоске живёт: не чает, бедная, внуков дождаться.
Никита Романович видел, что задел чувствительное место сына: он любил мать более отца. Но чуял Никита Романович, что в сердце Фёдора не отзвенела старая струна. Коли кто полюбится, то и ум отступится. Былые тропки не скоро быльём порастают!
Женитьба царевича на Елене Шереметевой, однако, состоялась. Сославшись на нездоровье, Фёдор не был на ней. Он и в самом деле занемог. Никита Романович не на шутку испугался за сына. Но недуг так же быстро сошёл с Фёдора, как и налетел на него.
У Никиты Романовича появилась надежда переломить упрямство сына. Поехали они как-то охотиться на лося. С ними были только двое стременных. Сидели возле костра над рекой. На гладкой поверхности воды ярко отражались огни костра. По небу тянулась стая журавлей, за ней вторая, третья... Небо враз посерело от птиц, а воздух наполнился прощальным курлыканьем. Фёдор был особенно задумчив. Раза два взглянул на небо и снова уставился в костёр.
— Видел?
— Что? — не понял Фёдор.
— Журавлей... Всегда клином летят и ни разу не собьются. И не оглянутся назад, токмо курлычут печально.
— Ну, так...
— Люблю на небо смотреть, когда журавли летят. Доброе предзнаменование человеку они дают.
— Какое предзнаменование?
— А такое, что ежели человек мнит себя токмо в минувшем, он отпадает от Бога. Господь полагает силу и благодать в дне грядущем.
— Ты ошибаешься, отец. Для меня Елена Ивановна Шереметева — не минувшее...
— Ну, не рад, что заговорил, имя её назвал. Но я скажу, что всё это в тебе пустые мечтания... Поверь мне, сын, ибо я на свете и пожил много и всего насмотрелся. Так вот что я скажу тебе ещё. Любовь — это когда девка бывает с тобой счастливой. А ежели она не познала с тобой счастья — какая тут любовь? Один морок и опять же пустые мечтания. Твоя настырность приносит Елене лишь страдания.
Фёдор озадаченно молчал. Он смутно чувствовал правоту слов отца. Елена действительно не была с ним счастливой. Встречи с ним пугали её, она всё чего-то боялась. Но он не хотел соглашаться с отцом. Разве он не любил Елену? Фёдор представил себе её кроткое лицо, любящий взор. Они оба страдают, и оба несчастны. Но разве в том их вина?
— Я к тому говорю, — продолжал Никита Романович, — что не судьба была тебе любиться с ней. Правду в народе говорят: «Кому на ком жениться, тот в того и родится». Я много на своём веку перевидал девок и баб и скажу тебе: суженую и на коне не объедешь.
— Суженую? А как же любовь? Или всё начинается без любви?
Этот вопрос несколько смутил Никиту Романовича. Он помедлил с ответом, произнёс неопределённо:
— Бывает и так...
И, словно спохватившись, что выдал сыну ранее никому не выговоренное, он сказал как о деле решённом: